Около дома Станиславского: Замена!

Уважаемые зрители! По техническим причинам 1 октября вместо спектакля «Перед киносеансом» состоится спектакль «Старый, забытый…»
Приносим свои извинения. 

Театр Эрмитаж: Рождение спектакля



Когда мы говорим «кипит работа», это значит, что сцена и зрительный зал, каждая комната и гримерка, каждый сантиметр стен, пола и потолка нашего театрального здания на Арбате постепенно впитывают в себя атмосферу «Эрмитажа». А что может быть лучше для такого преображения, чем новая работа?

Первая читка и первая репетиция нового спектакля — все начинается с нескольких слов, поиска интонаций и образов, с нескольких фотографий… Это рождение. Первые дни спектакля по пьесе А. В. Сухово-Кобылина «Свадьба Кречинского».

Театр на Таганке: День рождения Юрия Любимова

30 сентября.
В этот день мы праздновали день рождения Юрия Петровича. Вечером традиционно был спектакль, днем – репетиция, утром шли к нему в кабинет с букетом, который он не особенно приветствовал, на репетицию подтягивались поздравляющие – его и театра друзья, прерывали работу, Юрий Петрович был недоволен и ужасно доволен. И продолжал репетицию: артисты! Приготовились…
Непередаваемо произносил он это слово: артисты! Что-то глубинно кровное было в его интонации… – Артисты, готовы? Пожалуйста. Начали.

С 2011 года мы писали ему поздравительные письма, больше думали о нем в этот день, многие пытались ему дозвониться.
Теперь можно только вспоминать и поздравлять самих себя с тем, что он был в нашей жизни, и в жизни других, и в искусстве, и создал Театр на Таганке – наш дом, и совершал свои открытия с нами, и мы тоже причастны.
Возможно, когда-нибудь наступит время, когда о Любимове будут говорить торжественно и юбилейно, как о Станиславском. Пока спокойным тоном не получается, и не нужно. Он всегда дразнил, настораживал, тревожил. Он совершал неслыханное: изумлял не просто тем, что происходило на сцене, но тем, что происходило с тобой в зрительном зале.
Он сложил свою жизнь, как хотел. Создал театр, было 20 лет беспримерной славы, одиозности, были игра, поэзия, творчество, азарт, потрясающий актерский ансамбль. Было 20 лет игры с властями, годы побед, утрат, нападок и поддержки самых замечательных людей эпохи – друзей Таганки – писатели, поэты музыканты, художники, ученые. И шедевры: «Пугачев», «Гамлет», «Зори», «Мастер» …
Потом разрыв, отъезд, разлука, казалось – навсегда. Работа на Западе, 30 опер, спектакли. Возвращение, еще один разрыв, потеря половины театра. И новые ученики, новый Любимов на своей старой сцене – жизнь после славы, после легенды, после «Золотого века».
Его новый театр – синтетический, ассоциативный, оттеночный, спектакли – бриколлажи, фантазии, свободные композиции – режиссерские полотна. Другое время, другой язык. Он уходил от сегодняшней злободневности к актуальности в ином, древнегреческом, эсхиловском понимании, уходил от политической риторики, прямых обращений, собирая свои собственные пунктиры и отточия, важные для него. Эти постановки еще бы разбирать и изучать, да разве возможно?
Он создал Театр на Таганке, поставил там больше 60 спектаклей. Он порвал со своим детищем. И все равно не расстался.

Юрий Петрович не оставил театрального «наследника», продолжателя у него нет, и невозможно «продолжить дело» в искусстве. Зато золотой век его театра открыл дорогу многим прекрасным режиссерам, самобытным, разным, начинавшие у него, теперь они – наша гордость.

За его плечами весь отчаянный ХХ век и начало нового тысячелетия, эпоха со всеми ее ранами, арестами, войнами, прожектами, наивностью и крахом «оттепели», сонностью и несвободой везде, кроме свободы внутренней. Символично ли, что он родился в 1917 году? По ходу исторического процесса становилось все символичнее. Он был лишен всякого страха и иллюзий, галлюцинаций, грез и энтузиазма любых периодов. Имел огромный опыт, заповедь давал – не халтурить, заставлял мыслить.
Он создал театр, призывающий на высокой ноте искусства помнить и переживать свою жестокую историю, знать утраченную литературу, чувствовать настоящее, полноценно смотреть на мир и в будущее. Создал театр поэзии и музыки во всем их величии, опасности и благодати. Это был театр улиц и театр режиссера. Без четвертой стены, в соединении с залом.
Бывают пустые эпохи. Нам повезло, в нашей был Юрий Петрович Любимов.
Он был поэт своего дела. Занимался одним – «выражением высокого присутствия человеческого духа» на сцене и был в этом несгибаем. Бесстрашный, пытливый, беспокойный, твердый. Он давал то, что несет человеку истинное искусство – утешение.