Журнал «Театр»: Общество мертвых писателей

БЛОГ ЖУРНАЛА ТЕАТР: ПРОЕКТ «АВИНЬОНСКИЕ ДНЕВНИКИ»
Камила Мамадназарбекова посмотрела новый спектакль Кристофа Оноре

Певец перверсивной подростковой сексуальности и багетно-велосипедной французскости, завсегдатай лучших кинофестивалей и любимец всех девочек, обожатель Луи Гарреля и Кьяры Мастрояни кинорежиссер Кристоф Оноре всерьез обратился к театральному искусству. В этом году в Авиньоне можно было увидеть несколько его пьес (“Faculte“, „Un jeune se tue”). А одним из главных событий фестиваля, во всяком случае, уж точно самым модным, стала премьера третьей его режиссерской работы «Новый роман». Во дворе лицея Сен-Жозеф еще молодые, но уже довольно знаменитые артисты в casual wear от Йоджи Ямамото разыграли разговорный спектакль, героями которого стали Ален Роб-Грийе, Маргерит Дюрас, Натали Саррот, Мишель Бютор, Клод Симон, Робер Панже и другие французские писатели, но не по отдельности, а именно все вместе.

Историю литературного направления Оноре подхватывает в тот момент, когда ниспровергатели обсуждают, кого бы из авторов предыдущего поколения скинуть с парохода вместе с Бальзаком и всем французским романом ХIХ века. Заканчивает же перечислением памятников и улиц в разных городах, названных в честь этих самых наглецов.

В художественные и публицистические тексты (статьи «За новый роман» Роб-Грийе и «Эра подозрения» Саррот) вклиниваются актерские импровизации и интервью. «Это не документальный театр, скорее театр документа», — поясняет режиссер. Сюжетов несколько. Кроме постепенного перехода из авангарда в академию это, во-первых, групповой портрет эксцентриков и индивидуалистов, которых, на самом деле трудно объединить в какое-то движение — один Роб-Грийе манифестировал общность: отказ от персонажа, психологизма, исповедальности, интриги, линиейности повествования. Во-вторых, это личное отношение кинорежиссера Кристофа Оноре, который всегда мечтал о литературе, к последними большими писателями-кинематографистами. «Возможно, спекталь было интереснее ставить, чем в итоге его смотреть», — трогательно признается он в интервью Liberation. Позволим себе не согласиться.

Младший брат режиссера Жюльен Оноре в прологе рассказывает о том, как все началось — у маленького Кристофа в детстве не было времени читать толстые книжки, но вот однажды он купил DVD с красивой обложкой и надписью «Хиросима, любовь моя», после чего залпом прочел все написанные на тот момент романы Дюрас и стал разговаривать цитатами. Жюльен представляет актеров: «Вот Мелоди Ришар, она сегодня будет Катрин Роб-Грийе, а вот Людивин Санье, она будет Натали Саррот, ну а я буду Клодом Мориаком». Писателя Мишеля Бютор и издателя Жерома Ландона играют женщины (Бриджитт Котийон и Анни Мерсье), неудачливого Клода Олье и пожилую каррикатурную Фрасуазу Саган — один человек (Бенжамин Вангермее). Никто из исполнителлей не имеет портретного сходства с прототипом. Самуэль Беккет, с публикации романов которого началась карьера Ландона и история издательства Minuit, присутствует только как внесценический персонаж, потому что никто из актеров не решился говорить от его лица. Оноре просил участников проекта сохранить условность, дистанцию по отношению к персонажу, не «играть» известных писателей и не создавать психологический портрет, но слушать и читать интервью, цитировать и импровизировать. В результате получается настоящий стендап — свежие шутки держатся на харизме и обаянии исполнителей.

Время в спектакле организуют газетные заголовки, которые издатель с гордостью зачитывает вслух, вызывая у одних торжество, а у других комическую вежливость: в 1984 Гонкуровская премия присуждаетсят Маргерит Дюрас, в 1985 Нобелевскую премию по литературе получает Клод Симон. При этом даты не всегда идут по порядку, они скорее подчинены внутренней драматургии спектакля. В конце жизни Роб-Грийе действительно становится членом Французской академии, и его жена Катрин готовит по этому поводу очень смешную речь («Возьми себя в руки, Роб-Грийе, теперь ты один из бессмертных»). Место действия при этом не меняется — одни и те же стулья и столы образуют кухню, трибуну для пресс-конференции или курилку издательства Minuit. Классики и современники пьют, спорят и дают бесчисленные интервью. Дюрас угощает всех картофельно-луковым супом из знаменитого эссе о самоубийстве, а Роб-Грийе стесняясь выслушивает публичные признания своей сексуально раскованной супруги, автора «Женских церемоний» и «Дневника молодой замужней женщины». Все спорят с издателем о деньгах, а Дюрас и Роб-Грийе еще и выясняют, чей фильм с Аленом Рене собрал большую кассу.

По ритму 4-часовой спектакль местами чудовищно провисает. Связано это не только с 10-минутными (без приувеличения!) монологами в статичной мизансцене (серию монологов о том, кто что делал во время войны, открывает гигантский отрывок из романа Симона «Дороги Фландрии», который Себастьен Пудеру выкрикивает в зал), но также с длиннющими интервью которые актеры и говорящие головы из телевизоров — коллеги и знакомые героев и писатели поколения родившегося в 1970 году Оноре — озвучивают на сцене. Кроме того, не возможно все время смешно шутить.

В конце концов это неглупая бульварная комедия, и Оноре с присущей ему легкостью использует весь арсенал приемов популярных жанров. Разговоры разнообразит интерактив — зрителям предлагают задать любой вопрос любому писателю. И, конечно же, в «Новом романе», как и во всех последних фильмах Оноре, прекрасно поют (на этот раз за музыку отвечал композитор Скотт Гиббонс). Саррот, например, в критический момент оказывается под софитом у стойки микрофона и затягивает “Dommage que tu sois mort” Брижит Фонтэн.

Камила Мамадназарбекова

Фотография: Jean-Louis Fernandez / www.letheatredelorient.fr