Около дома Станиславского: Предпремьерный показ!

Уважаемые зрители! 21 января в 19 часов состоится предпремьерный показ спектакля «БЕГ», режиссер — Саша Толстошева, при товарищеском участии — Юрия Погребничко. Билеты уже в кассе театра. Справки и заказ билетов по телефону (495) 690-2557.

Театр на Таганке: АЛЕКСАНДРА ТОЛСТОШЕВА: «СЕЙЧАС ВОЛНЕНИЕ УЛЕГЛОСЬ, НАСТУПИЛ АЗАРТ»

19 января завершит 4-ю сессию проекта «РЕПЕТИЦИИ» эскиз спектакля «УЖАСНЫЕ ДЕТИ» по роману Жана Кокто. Режиссер — Александра Толстошева.

Сейчас волнение немного прошло, но оно было очень сильное, потому что материал сложный, и главное – очень объемный. Это роман, его нужно сжать и найти форму. Но сейчас после первых часов работы я чувствую, что можно делать это вместе. Что я не одна. Вот это самое главное. И есть ощущение, что уже сейчас артисты слушают, пытаются принимать – это очень здорово – просто гора с плеч. У нас история интересная, и похоже, она артистам нравится. Я очертила рамки того, что мы можем сделать за это время. А надо рассказать историю от начала до конца, чтобы зрителю было интересно, и придумать – через что мы будем выявлять персонажей.
Хочется, чтобы вот тут, на этой площадке, в этом пространстве, появились персонажи. Это самое интересное и самое сложное в театре, и театральное чудо, если оно существует, так вот это оно и есть. Перевоплощение. Что это вообще такое – самая большая загадка. Что должен сделать артист, что предложить режиссер, как они должны работать в диалоге, чтобы это перевоплощение произошло. Вот самое интересное.
Концепция постановки у меня безусловно есть, и я думаю, что сама концепция поменяется не сильно. Я пыталась готовиться к этой лаборатории, чтобы в любом случае что-то получилось. В нашем положении, когда очень мало времени и нужно непременно добиться кого-то результата, можно только так – скорее что-то предложить, чтобы артисты смогли сразу включиться и начать с этим работать. Давать текст и говорить – поищите – не годится. Так что у меня есть что предложить, есть заготовки, мысли, идеи.
Я очень увлечена самим текстом Кокто, наверное, нахожу в нем какие-то собственные аллюзии. Инсценировка моя, и даже скорее это не инсценировка, а интерпретация. Дело в том, что у Кокто событийный ряд – это какой-то десятый план, на первом у него литература. Это прекрасно. Мы сегодня говорили с артистами о том, как это сделано: вот он рисует – слово, слово, слово, и под этим текстом, под тем – как он пишет, там действие, действие, действие. И как было бы здорово сделать так же перед зрителями: чтобы то, что у него литература – у нас стало бы действием. А за этим какие-то планы возникали бы уже в воображении зрителя.
Сейчас мое волнение несколько улеглось, мы начали, мы с артистами вместе, стало легко, и наступил наоборот азарт, очень хочется работать.

Записала Елена Соловьева

Театр на Таганке: ЮЛИЯ АУГ: «ЕСЛИ В МИРЕ НЕТ ЛЮБВИ, ТО ЖИЗНЬ СТАНОВИТСЯ АДОМ»

17 января в рамках 4-й сессии режиссерской лаборатории «РЕПЕТИЦИИ» на суд зрителей будет представлен эскиз спектакля «КЛЯТВЕННЫЕ ДЕВЫ» по пьесе Олега Михайлова. Режиссер — Юлия Ауг.

Сегодня у нас не было репетиции, потому что прекрасная актриса, которую я видела в главной роли, с которой вчера встречалась и рассказывала, что я хочу сделать, прочитав пьесу, отказалась участвовать. Не скажу, что это необыкновенная история, напротив, дело обычное, хотя и не слишком частое. Со мной такое происходило, потому что я, если выбор за мной, беру очень острый (и социально, и эмоционально) материал. Меня интересуют пограничные состояния личности или таковые же положения самой жизни.
Когда я приехала в пермский «Театр – Театр» с «Мефисто», у меня после читки из пятнадцати актеров ушло семь. Правда, там дело было в том, что это оказались заслуженные и народные артисты, лауреаты разных «масок», распределенные в рамках лаборатории на небольшие роли. Они почувствовали себя оскорбленными. Тогда я предложила оставшимся, если, конечно, они хотят остаться, работать в таком составе. Лаборатория – дело добровольное, краткое, тут просто нет времени на уговаривание, надо впрячься и очень быстро сделать продукт. А убеждать артиста, доказывать свою правоту можно, когда есть хотя бы месяц. Так что я уважаю ее выбор, но мне он непонятен, потому что назвать эту пьесу чернухой, все равно, что назвать чернухой, скажем – «Медею».
Пьеса «Клятвенные девы» очень жесткая, страшная, но – это история про то, что если в мире нет любви, то жизнь становится адом. И можно прикрываться любыми традициями, любыми законами – законами предков, соблюдением важных правил, можно говорить, что так веками делали деды и прадеды, и мы тоже должны – но ничего, кроме ада не будет, если во всем этом нет любви.
Для меня этот материал стоит на одном уровне с греческими трагедиями – настолько он страшный и сильный. В греческой трагедии людьми владеет и довлеет над ними рок, и они никуда от этого не могут уйти. Они обязаны следовать законам. В этой пьесе над людьми довлеют обычаи, абсолютно бесчеловечные обычаи, следуя которым, люди уничтожают друг друга. А могли бы любить! Там есть ключевая фраза – ненавидеть легче, чем любить. И вот можно сколько угодно говорить о Боге, сколько угодно припадать к иконам, если в этом нет любви, то нет и Бога, потому что Бог – это любовь.
Без любви же, как это происходит в пьесе, жизнь превратится в ад. Вот это надо донести. Концепция у меня есть, спектакль выстроен. С одной стороны, хочется сохранить невероятную пограничную эмоциональность этой пьесы, с другой – сделать очень красивый спектакль, потому что мне кажется, что в ней заложен потенциал красоты.

Записала Елена Соловьева

Театр на Таганке: АЛЕКСЕЙ ЗОЛОТОВИЦКИЙ: «НУЖНО, ЧТОБЫ РАБОТА ДОСТАВЛЯЛА УДОВОЛЬСТВИЕ»

16 января 4-ю сессию лаборатории «РЕПЕТИЦИИ» откроет эскиз спектакля «ИЛЛЮЗИИ» по пьесе Ивана Вырыпаева. Режиссер Алексей Золотовицкий поделился своими первыми впечатлениями о проекте.

- Концепция будущего спектакля у меня есть. Я хорошо знаком с творчеством Ивана Вырыпаева, мне нравится, как он пишет и, конечно, я видел постановки «Иллюзий». У меня есть свое решение. Мне очень нравится этот текст. В «Иллюзиях» остро чувствуется личность самого драматурга. Хочется от нее отделиться и посмотреть на пьесу под другим углом. Поэтому я хотел, чтобы играли артисты с большим жизненным опытом.
Герои «Иллюзий» – люди, прожившие в браке более пятидесяти лет, и безумно интересно увидеть, как зазвучит вырыпаевский текст в устах опытных актеров, чтобы зритель увидел не просто тридцатилетнюю женщину-рассказчика, а конкретную Сандру, с её чувствованиями и переживаниями, поставленную в конкретные обстоятельства в конкретных ситуациях.
И вот после первой репетиции с Любовью Семеновной Селютиной и Александром Анатольевичем Пожаровым, пока, не хочу сглазить – я доволен. Это было первое знакомство и с текстом, и друг с другом, я надеюсь, у нас может получиться нечто новое, а не когда артист, ничего не играя, просто рассказывает залу историю. Это тоже интересное направление. Мне нравится, когда на сцене только человек и текст, нет ничего лишнего. Тогда рассказываемая история приобретает кристальную прозрачность. Однако если попытаться всё это разыграть по ролям, а не просто рассказать, то появятся новые смыслы, которые помогут переосмыслить произведение. Я их вижу, я ведь не первый день хожу с этой идеей.
Конечно, часто тебе представляется одно, а получается другое, но на первой читке вроде наметилось то, что я хочу, и, надеюсь, будет интересно.
Нужно, чтобы работа доставляла удовольствие. Любая работа. Пример тому — Любовь Селютина. Она мгновенно откликается на любое предложение! Настолько отзывчивых актёров встретишь нечасто. Ей – только бесконечное уважение и восхищение. То же могу сказать и о Марине Витальевне Полицеймако. При первом знакомстве, еще до начала читки, мы подробно обсудили ее мысли по поводу пьесы, которые Марина Витальевна записала в тетрадь. Она ценный и уникальный артист, я очень хочу, чтобы ей понравилось работать.
На второй день репетиций к нам присоединился потрясающий Юрий Александрович Кузнецов. Другого человека на его месте я теперь и представить не могу.
Я поставил два спектакля, в лаборатории же участвую впервые. Время ограничено, но формат работы даёт больше свободы. В конце недели будет открытая репетиция – будем показывать, что успели сделать – добро пожаловать. Главное – не пытаться объять необъятное, а просто делать своё дело хорошо.
Я разбил пьесу на части, выделил наиболее важные сцены, их мы будем делать в первую очередь, и по мере готовности добавлять остальные, пьеса это позволяет. Она небольшая и делится на кусочки, которые можно легко убирать и переставлять.
Мы работаем с художником – Соней Егоровой, она мне очень помогает. Что касается музыки, то живого звука сейчас не предполагается, но хочется, чтобы у каждого героя была своя музыкальная тема.

Записала Елена Соловьева

Театр на Таганке: ЮРИЙ КУЗНЕЦОВ: «Я ХОЧУ, ЧТОБЫ НАША РЕПЕТИЦИЯ ПРЕВРАТИЛАСЬ В ЛЮБОВЬ»

16 января стартует 4-сезон проекта «Репетиции». Он откроется эскизом спектакля режиссера Алексея Золотовицкого «Иллюзии» по одноименной пьесе Ивана Вырыпаева. Это история о жизни двух пожилых супружеских пар. Роль Денни репетирует Заслуженный артист России Юрий КУЗНЕЦОВ, который рассказывает о знакомстве с проектом и работой над созданием образа своего героя.

- Над предложением Ирины Апексимовой принять участие в «Иллюзиях» долго не раздумывал, а сразу согласился. Что тут думать? Тем более, я сам себя отлучил от театра лет десять назад. Немного устал, не было тех ролей, которые я хотел и мог бы сыграть.
С режиссером эскиза спектакля «Иллюзии» Алексеем Золотовицким мы познакомились здесь, в Москве, непосредственно в первый день репетиций. И я буквально сразу стал внимать каждому его слову, поскольку это молодое поколение, совсем другое, совершенно с иными представлениями о жизни, театре, новым театральным языком. Мне очень интересен процесс репетиций. Это не означает, что я хотел как-то приобщиться к молодежи, чтобы меня не забыли, нет. Я не кокетничаю: мне безумно интересно работать. Я согласился на роль не для того, чтобы доказать кому-то, что я на многое ещё способен. Мне интересно принимать в этом участие и с профессиональной, и с человеческой точки зрения. Не скрою также, что в Питере у нас не так всё стремительно и быстро развивается, как в Москве. Здесь больше экспериментальных площадок. Или, может быть, я нахожусь в каком-то психологическом гамаке, закрылся от всего происходящего вокруг, не знаю.
Мне легко и понятно работать с режиссером. И он прислушивается к нам, старикам, ему тоже нелегко с нами, с мастодонтами. Он уважает наш опыт, и это чувствуется.
Работа над пьесой — это процесс поиска. И нам всем здесь нужно уложиться в короткую дистанцию. Есть шесть дней, и надо найти свою интонацию, свою краску.
Я боюсь сейчас впасть в литературоведческий или искусствоведческий анализы, но история, рассказанная в пьесе, мало похожа на реальную жизнь, в ней нет быта, там есть эмоция, но очень сухая, как у многих молодых людей сегодня, здесь больше рационального. Впрочем, не хочу формулировать и обобщать, но в пьесе такое количество смыслов!!! Я даже выписал для себя тезисы, которые мой герой хочет произнести перед смертью. Читаю, размышляю. Моя задача проникнуться этим, постичь…
В чем новизна процесса постижения роли лично для меня? Пока ничего не могу сказать. Я в процессе. А здесь ещё этот «вырыпаевский» язык: там и просто, и сложно одновременно. Там такие подтексты, что с ума сойти!!! Мой герой говорит: «Я благодарен тебе за то, что ты научила меня любви. Что из-за тебя я узнал, что это такое любовь, что это за сила. Любовь — это труд, это умение взять ответственность». Но при этом он не любил в своей жизни ни разу. За 52 года – ни разу, представляете?!!! Это можно по-разному трактовать. Большинство из нас проживает свою жизнь, не испытав ничего. Любовь для многих существует только в мечтах, к сожалению. 
Есть такой эпизод в пьесе, где мой герой путешествует с женой по Австралии. Он садится на камень и говорит: «Я отсюда не уйду. Я нашел смысл». Получается, что он не прожил жизнь так, как хотел. Да, под влиянием жены он стал другим, за что ей благодарен. Но кто этот другой, он сам до конца дней так и не понял. Поймите, здесь бездна смыслов. Эту пьесу можно год репетировать, но так и не прийти к окончательной истине. Мы интуитивно будем добираться до смыслов. Маленький репетиционный период подталкивает нас изо дня в день к творческому поиску. Работа идет слаженно. Просто сейчас надо постараться отделить собственные переживания, нужно только точно работать, чтобы ничего не отвлекало. Роль будоражит, хочется искать.
Я хочу пожелать долгой и интересной жизни этому спектаклю в будущем. Но об этом ещё рано говорить. Алексей (режиссер) и Соня (художник по костюмам и декорациям) очень трепетно относятся к поиску костюмов, декораций, музыки, чтобы преподнести свой продукт достойно. С нашей же, актерской стороны, важно внутренне собраться и четко выполнить задачу режиссера. Нужно ясно отдавать себе отчет, что сегодня именно такой этап. Определенная ступенька. Внутренне готовить себя, и четко понимать это, не фантазировать. Сегодня мы прочитали текст, завтра пойдем ножками, чтобы они не дрожали, послезавтра наденем костюмы, на пятый день уже начнем видеть глаза партнерши и слышать её, а не судорожно искать слова в тексте, чтобы не запнуться.
Что бы я хотел пожелать нам всем, творческой группе? Сейчас это не спектакль. Это эскиз. Это репетиция. Я хочу, чтобы наша репетиция превратилась в любовь. Сегодня я вдруг ощутил, что с радостью иду на работу. И я хочу, чтобы это ощущение радости и желания творить нас не покидало. Мы не сдаем экзамены, мы никому ничего уже не доказываем. Мы, артисты, сдали свои человеческие и профессиональные экзамены. Сегодня надо играть и наслаждаться процессом. Иначе не надо. Спасибо, что есть сегодняшний день. Прекрасно, что будет завтра. Удачи и любви всем нам!

Театр на Таганке: ДЕНИС БОКУРАДЗЕ: «САМОЕ ГЛАВНОЕ – ОТБРОСИТЬ ВСЕ СОМНЕНИЯ»

18 января в 19:00 на ул.Поварская, 20 будет представлен эскиз «СТАРШИЙ СЫН» Александра Вампилова. Режиссер — Денис Бокурадзе.

Я взял известную и по кино, и по театру пьесу, ставшую классикой. Это изумительный, потрясающий материал, и вместе с тем очень сложный. Необходимо найти к нему новый, нестандартный и не бытовой ключ. Именно потому, что, несмотря на ее совершенство, это все-таки бытовая пьеса, ее не хочется решать в бытовом ключе. И вот, если мы найдем к ней это иное, абсолютно не бытовое решение, тогда она зазвучит и откроет нам новые смыслы. У меня есть чувство, что можно найти такое образное театральное решение, и оно у меня есть. Хорошее или плохое — судить не мне, но я приехал с четким знанием, что я хочу сделать. Ясно было одно: в данных условиях надо начинать с уже готовой идеей в голове. Я иду от своего внутреннего видения. Естественно, остается некий воздух для существования артистов, но он в данном случае минимален. Мы не можем себе позволить долго сидеть этюдным методом на одной сцене. У нас всего семь дней, и мы должны сделать спектакль, который в оригинале идет три часа с антрактом.
А мне как раз по душе спектакли в одном действии, как хорошее кино: оно должно тебя захватить и не отпускать. Это происходит, если вещь сделана интересно и художественно целостно, тогда ты существуешь вместе с действием и забираешь его в себя. То же и со спектаклем.
Я еще не участвовал в лабораториях, это мой первый опыт. Я ставил спектакли на своей площадке, в своем театре, со своими актерами. А сроки у нас позволяют хоть год кропотливо растить то, что мы хотим вырастить. Тут другие условия и другая задача. Получится ли? Но мне очень интересно самому – что я смогу сделать за такой период и с новой труппой. Этот опыт в моей биографии уже останется навсегда.
Актеров мы искали заранее, я смотрел фотографии, подбирал по лицам, у меня возникали ассоциации – кто может подойти. На кого-то смотрю – нет, не строится, а вот это лицо отзывается, даже по возрасту не вполне совпадает, но отзывается. Сегодня я всех их узнал. И смотрю – не ошибся. Я волновался перед встречей – как они меня воспримут, как будем входить в контакт, ведь возможности долго пристраиваться, прощупывать друг друга, находить общий язык – нет. Нужно сразу задать условия, по которым мы существуем. И вот этот день пролетел, и я на удивление рад. Актеры мои очень внимательно меня выслушали, не было возражений, отторжения, конфликта. Возможно потому, что они увидели, что режиссер не с пустым листом пришел – а давайте пофантазируем, подумаем, а ответственно – готовый к репетиции. Но в любом случае встречают по одежке, провожают по уму. Артисты всегда заметят слабое место у режиссера – готов, не готов, в материале, не в материале, на тебе огромная ответственность – быть готовым ответить на любой вопрос, готовым к любой реакции, сомнениям, ко всему. Про моих артистов я хочу уже сейчас сказать – абсолютно адекватные люди, с юмором, интересные, хорошая команда, и мне кажется – да – они этой истории. 
Мы сегодня встретились, примерились, я изложил свою идею, очертил замысел, концепцию постановки, сценографию, рассказал, как мы будем работать, что это за образы, мы прошли по всему тексту, и завтра начнем строить и посмотрим, как они будут справляться. Увидим – попадают ли по темпераменту, по психофизике, по мироощущению. На лаборатории, к сожалению, нет времени долго «ломать» актера, чтобы открыть в нем новые грани. Тут можно начать это делать и не успеть, тогда он ни того, что умел, ни нового не сможет показать. Тут моя интуиция должна мне помочь понять, что артист может, и работать с этим, а им, раз получили роли, надо просто нырнуть в пьесу и утонуть в ней на неделю.
Сейчас для нас главное – найти язык спектакля и точно услышать друг друга. И точно услышать автора. Понять, как это отзывается в сегодняшнем времени. Да, это человеческая история, но все же она написана в 1967 году, на дворе 2016-й, много ли теперь открытых квартир? А открытых сердец? И как бы ни оставались неизменными человеческие чувства, надо искать сегодняшнее звучание пьесы, иначе незачем делать. Эта пьеса – риск, проще взять новый материал, который никто не знает, заложить в него что-то свое, и первое впечатление всегда будет связано с тобой. А тут, когда Сарафанов уже имя нарицательное… Хочется сделать пронзительную вещь, хочется, чтобы артисты не столько играли эти образы, сколько они сегодняшние из 2016 года воспользовались этими персонажами, как инструментом, для диалога со зрителем. Взяв этих героев и судьбы, которые уже являются для нас этаким эталонным существованием – в плане сыгранности, биографий, известности, я хочу, отбросив все наносное, попытаться сегодня не закрывать всем этим актеров, а наоборот обнажить и попытаться через это поговорить со зрителем на сегодняшнем языке. У меня есть определённое решение, но про него сейчас говорить не буду, а поделюсь другими своими мыслями.
Мне кажется – есть некий остров в нашем мире, не пространство – срез, на котором живут такие люди, как Сарафанов. Со временем он уменьшается. Но мы в силах его увеличить. В пьесе с этого острова начинают убегать Нина, Вася, и Сарафанов вот-вот останется один. И ведь сила-то спектакля в том, что семья, пройдя трудности, не разрушается, а наоборот сохраняется и даже растет, приобретая Бусыгина. Остров увеличивается.
Между разрушением и возрождением очень тонкая грань: либо мы все разрушим, либо спасем и приумножим. Ее так легко перешагнуть! Эта грань в пьесе очень точно прочерчена Вампиловым. Я хочу показать этот остров, который уже нет практически никакой надежды сохранить, но в переломный момент находятся силы, и они начинают все собирать, объединять, как центрифуга. Центростремительные силы. И вот уже не одинокий остров на грани исчезновения, он растет, он станет материком, и еще больше.
Мне кажется сейчас у нас в обществе вот такой переломный момент. Либо мы начнем разрушаться, либо возрождаться. Хочется, чтобы у людей возникало желание созидать и начать нужно со своей семьи, с близких людей. Именно мама, папа, сестра, брат, ведь все начинается с семьи, мы это прекрасно знаем. Поэтому, я думаю, сегодня «Старший сын» звучащая вещь. Люди обострены в отношении друг к другу, и внешние события их не сплачивают, но наоборот ожесточают, и необходимо этот момент перейти, переломить и все объединить. Ведь есть душа, это человеку дано, и она должна работать на созидание. Сарафанов обладает такой созидательной душой, поэтому он – центр истории. 
Так что будем работать. А в целом у меня радостные ощущения. Отдельно я хочу сказать огромное спасибо цехам. Я сегодня в 10 утра был на Таганке, смотрел реквизит, огромное спасибо реквизитору Ирине – как она внимательно отнеслась ко всем моим просьбам! Спасибо Михаилу, заведующему монтировочным цехом – он тоже был очень внимателен, и Ольге помрежу, и всем… Ведь впечатление может испортить кто угодно, скажут – у нас ничего нет и все, все ведь люди, а тут еще праздники. Вот им всем отдельное спасибо, уделили время, столько, сколько понадобилось, и не формально, а скрупулезно. Я не знал, с чем столкнусь и был готов ко всякому. И вдруг мне все говорят – пожалуйста. Есть возможность. Найдем. Как это было позитивно, профессионально и по-человечески душевно!
И еще радостное ощущение – я нахожусь в театре. В легендарном театре с потрясающей историей и биографией. И Поварская Васильева – тоже легендарное место. Потрясающий стык пространств, нам повезло в нем находиться, пожить, тут нам дается право что-то сотворить, за эту возможность надо быть благодарным судьбе. А дальше получится – нет, пусть судят другие, но прикоснуться к этому – этому театру, людям, материалу – я счастлив. 
И самое главное – отбросить все сомнения. Лодку уже оттолкнули от берега. Она причалит, но уже с другой стороны.

Записала Елена Соловьева