МХТ имени А. П. Чехова: 90 лет со дня рождения Сергея Юрского



Незабываемый голос с неожиданными, часто колючими интонациями, острый взгляд, интеллектуальность, ирония и удивительная теплота. Сегодня мы вспоминаем Сергея Юрьевича Юрского (1935 – 2019), не только в полном смысле слова народного артиста, но и режиссера, сценариста, писателя.
16 марта – 90 лет со дня рождения этого уникального художника, который всегда был отдельным, ни на кого не похожим, и так часто играл в театре и в кино независимых и свободолюбивых одиночек.
«Герои Юрского – как правило, “люди не отсюда” с птичьей пластикой и птичьей чуждостью людскому сообществу – обаятельные или опасные чудаки, невесть откуда и зачем появляющиеся, несущие свою отдельность и особость», – так писала о нем в энциклопедии «Московский Художественный театр. Сто лет» Ольга Егошина.
Сергей Юрьевич не раз выходил на мхатовскую сцену. В «Обвале» Темура Чхеидзе, в «Женитьбе» Романа Козака, где играл Жевакина, в остросоциальных «Нулях», поставленных специально на него чешским режиссером Яном Бурианом, в спектакле Вячеслава Долгачева «После репетиции» по пьесе Ингмара Бергмана, где участвовала вся семья: Сергей Юрьевич, Наталья Максимовна Тенякова и их дочь Дарья Юрская. Эта постановка 1996 года была посвящена театру, той самой второй реальности искусства, которая способна заслонить и подменить собой настоящую жизнь. Юрский играл там знаменитого режиссера, Тенякова – его возлюбленную, уже ушедшую из жизни, актрису большого таланта, а Дарья – начинающую молодую актрису. В этом спектакле были надрыв и философия, лирика и отважное путешествие в психологию творчества.
А еще на мхатовской сцене шли «Игроки-XXI» в постановке Юрского, по сути, первый антрепризный спектакль в постсоветской России (1992 год), где все было в новинку. И обилие звезд (Филатов, Хазанов, Калягин, Евстигнеев, Тенякова), и перенос времени действия в современность, и гиперреалистичная декорация Давида Боровского.
Позже, уже в нулевые годы, Сергей Юрьевич принимал участие в поэтических вечерах МХТ, и это неизменно становилось проникновением в суть и тайну поэзии.