"Двенадцатая ночь" Уильям Шекспир, перевод Давида Самойлова
Режиссер-постановщик - Евгений Каменькович
Художник-консультант - Ирина Акимова
Песни - Сергея Никитина
Премьера состоялась в 1990 году.
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность - 2 часа 55 минут

С этого озорного спектакля, поставленного режиссером-педагогом Евгением Каменьковичем на 2 курсе института, началась театральная жизнь "Мастерской П.Фоменко". Не сыграть шекспировскую рождественскую историю, имея на курсе двух сестер-близнецов Полину и Ксению Кутеповых, самой природой созданных для ролей Виолы и Себастьяна, наверное, было просто невозможно.

Подчеркнуто аскетичные декорации (лишь черные ширмы, ограничивающие сценическое пространство) и нарочито небрежные костюмы, песни Сергея Никитина и бесконечные розыгрыши придают спектаклю дух студийности. К чему устоявшиеся догмы и правила! "Фоменки" виртуозно преображают заигранную и обросшую театральными штампами пьесу.

"Хей-хо! Веселье! Скуку прочь! На все дает права
Одна двенадцатая ночь с начала рождества..."

Эти слова можно было бы назвать эпиграфом к спектаклю, за более чем 7 лет жизни не утратившему легкого дыхания и наивной прелести студенческого капустника. Дурачась напропалую, актеры заражают своим весельем зрительный зал, заставляя смеяться над забавными проделками героев.

Впрочем, право на шалости было даровано актерам самим Шекспиром, великодушно-лукаво предложившим в подзаголовке "или называйте как хотите". Этим "отпущением грехов" актеры и пользуются вовсю.

Однако в финале фонтан безудержного веселья стихает. Примостившись на авансцене, печальный шут Фесте (Карен Бадалов) поет грустную песню о вечном дожде, заставляя вспомнить о том, что 12 ночь от начала Рождества - это последняя ночь веселья, и завтра вновь начнется череда серых будней. А за его спиной как напоминание о мимолетности прошедшего праздника мелькают картинки из спектакля.

А. С.

"Владимир III степени" Н.В. Гоголь
Режиссер-постановщик - Сергей Женовач
Художник - О.Кулагина
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность - 2 часа 45 минут.

Мозаичное полотно "Владимир III степени" Сергей Женовач собрал из гоголевских "черновых лоскутков" аккуратно и любовно, памятуя о словах, сказанных автором о своих персонажах: "все они из госдепартамента моей души". По несуществующей пьесе (сохранились лишь наброски отдельных сцен), режиссер поставил спектакль гоголевский по духу, полный его неповторимого юмора и затаенных слез.

Молодые актеры, погружаясь в мир лакеев, чиновников и прочих "маленьких людей", весело, играючи преображают его, заставляя забыть прочно привитый обличительный пафос. Спектакль построен на забавной игре - "материализации" происходящего "в воображении, мечтах и сновидениях персонажей". Подхватывая разговор, появляются даже вскользь упомянутые герои: "две-три утонувшие в Неве от любви к Собачкину женщины" оживляют читаемые им письма; слушает собственное завещание, подписанное таинственным "Обмакни", покойница Жеребцова. А завершает эту фантасмагорию, связывая воедино казавшиеся разрозненными отрывки, сцена бала, приготовления к которому идут на протяжении всего спектакля. Медленно, точно в полусне закружатся лакеи. А потом все ускоряясь и ускоряясь закрутится, завертится веселый, бесшабашный танец - озорная пародия на настоящий бал. И среди всей этой кутерьмы, недоуменно озираясь, появится лакей Андрей, словно спрашивая: "Русь! Куда несешься ты?..."

А. С.

"Приключение" Марина Цветаева
Режиссер - Иван Поповски
Художник-конструктор - Владимир Максимов
Композитор - Елена Могилевская
Премьера - 29 октября 1991 года
Спектакль идет без антракта, продолжительность - 1 час

Поднявшись по широкой мраморной лестнице, освещаемой зыбкими огоньками свеч, зрители попадают в небольшой зал. Полумрак, тихие голоса распорядителей, темная глубина коридора, заменяющего привычную сцену - все дышит тайной. Неожиданно где-то вдалеке появляется свет, звучит музыка, с первыми тактами которой на сцену врывается маленький бесенок - озорная девчонка Мими. Так начинается спектакль "Приключение".

Безоговорочно подчинившись своеобразной гармонии цветаевского слова ("Не верю стихам, которые льются. Рвутся - да"), Поповски поставил изысканный, утонченный спектакль. Причудливая вязь стихов, читаемых с музыкально выверенными интонациями, удивительно гармонирует с изломанными, прихотливыми, филигранно отточенными жестами актеров. Но при всей жесткости режиссерского рисунка спектакль очень легкий, почти эфемерный.

Финальная картина пьесы, разбитая на две части, становится его началом и концом, обрамляя воспоминания героя "Приключения". Легкая царапина на оконном стекле возвращает Казанову (играемого Андреем Казаковым уставшим от жизни, опустошенным) на 13 лет назад, заставляя вспомнить встречу с загадочной незнакомкой Анри-Генриэттой (Галина Тюнина). Гаснет свет, и из темноты коридора, как из глубин памяти, медленно вырисовывается силуэт ночного гостя Казановы... Холодна и прекрасна как лунный лед, очаровательна и загадочна, как сама тайна, неожиданно появляется Анри-Генриэтта в его жизни и столь же внезапно ("в ночь, навек") покидает, оставив ощущение нереальности случившегося. Заставляя усомниться, не было ли "одно единственное приключение" только капризом воображения?

Вновь на миг гаснет свет, и опять перед нами лишь озорница Мими и Казанова. Как одно мгновение, как вздох пролетели пятьдесят минут.

Последний аккорд спектакля - непривычные поклоны. За полупрозрачным тюлем, скрывшем (словно занавеска на окне) от нескромных взглядов дверной проем, на несколько секунд застывают живой картиной актеры. Еще мгновение и туманный оттиск времени растает, заставляя зрителей сожалеть о мимолетности их приключения.

А. С.

"Волки и овцы" А. Н. Островский
Режиссер - Петр Фоменко
Художник - Татьяна Сельвинская
Премьера состоялась в мае 1992 года
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность - 3 часа 15 минут.

Спектакль Петра Фоменко настолько легок и изящен, что даже как-то неловко называть его тяжеловесным словом "постановка". "Волки и овцы" в "Мастерской Фоменко" - воздушное, дымчатое кружево, сплетенное из намеков и недомолвок.

Фоменко открывает новые краски в хорошо известной пьесе, избегая классического деления героев на "волков" и "овец", утверждая неоднозначность человеческой натуры. Зримое воплощение этой темы - зеркальная похожесть традиционных протагонистов - Купавиной и Мурзавецкой, играемых Полиной и Ксенией Кутеповыми.

Полина Кутепова выстраивает роль из незавершенных жестов, из манящих своей неопределенностью интонаций, из взглядов, непонятным образом соединяющих наивность и мудрость. Ее Купавина по-женски слаба и кокетлива, быть может бесхитростна, но отнюдь не глупа. И понять, что руководит ее поступками - простодушие или расчет - необычайно трудно.

Очарование двусмысленности играет и Ксения Кутепова, придающая старой деве Мурзавецкой, "особе, имеющей большую силу в губернии", казалось бы, несвойственную ей мягкость и изящество, внося ноту неопределенности и недосказанности. Со своим племянником она старая барыня (просит проводить, усадить), с Чугуновым - смесь женского кокетства и помещичьей спеси, с Беркутовым - обаятельная беспомощность.

Стоит так же отметить замечательный дуэт Галины Тюниной, исполняющей роль хитроумной завоевательницы Глафиры, и Юрия Степанова, играющего "неисправимого холостяка" Лыняева. В их блистательном исполнении сцена обольщения Глафирой Лыняева становится одним из самых интересных моментов спектакля.

О каждом из актеров хочется говорить особо, но, как говорится "лучше один раз увидеть..."

А. С.

"Как важно быть серьезным" Оскар Уайльд, перевод М.Ричардса
Режиссер-постановщик - Евгений Каменькович
Художник по костюмам - Дмитрий Чолаку
Премьера - февраль 1994
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность - 2 часа 50 минут

Для этого спектакля предпочтительно не совсем обычное помещение - демонстрационный зал с подиумом. Спектакль выстроен как показ мод (конечно, не традиционный, в замедленном ритме ввиду вынужденных отвлечений на уайльдовский сюжет). Очередной выход героя - новый зкстравагантный костюм, с нетерпением предвкушаемый зрителями, быстро разгадывающими и явно одобряющими режиссерскую затею. Не случайно премьерный "показ фасонов и цветов" состоялся в Доме Моды Вячеслава Зайцева.

Изысканность нарядов, непредсказуемость смешения красок и стилей придают происходящему легкомысленный колорит, что очень к лицу уайльдовскому творению.

В большей мере удались роли героинь: Гвендолен (Ксения Кутепова) и Сесили (Мадлен Джабраилова) не только задорны и обворожительны, но порой лукаво наивны и притворно тихи. Эти решительные девицы, знающие цену себе и своим капризам, одной лишь силой воображения создают несуществующие помолвки, расторгают их и снова заключают, пишут сами себе любовные послания, покупают от имени возлюбленного подарки, сбегают из дома ради окончательного объяснения, а изумленного избранника ставят перед уже свершившимся фактом. Сами избранники в исполнении Рустэма Юскаева и Юрия Степанова чуть проигрывают на фоне безудержной энергии своих "дам сердца".

Пожалуй, самый забавный и впечатляющий союз в спектакле - третья пара - "змееподобная", но очень эффектная гувернантка мисс Призм (Галина Тюнина) и утрированно праведный мрачный доктор богословия Чезюбл (Тагир Рахимов).

В спектакле также заняты Полина Кутепова и Андрей Казаков.

М. Х.

"Таня-Таня" Оля Мухина
Премьера - 20 января 1996 г.
Спектакль идет без антракта, продолжительность 2 часа 20 минут

"14 песен о странностях любви" - авторский подзаголовок к пьесе драматурга-дебютанта (премия фестиваля "Московские дебюты"-1996) О.Мухиной "Таня-Таня". Сумбур и хаос сюжета, пересказу вряд ли поддающегося, сочетаются с грациозностью манеры письма молодого автора. Изящные недомолвки мухинского произведения - та канва, по которой предстоит вышивать театру.

Герои Галины Тюниной, Кирилла Пирогова, Андрея Приходько, Андрея Казакова и Рустэма Юскаева актерствуют мастерско-фоменковски: талантливо, легко, ненавязчиво. Многие сцены играются как вставные бенефисные номера.

Но есть в этом спектакле двое, об актерстве не помышляющие, в будущее не заглядывающие, мыслям о прошлом простора не дающие, а настоящим несомненно тяготящиеся. Две Тани (Таня-жена и Таня-любовница) парадоксальным образом тянутся друг к другу, хотя, казалось бы, должны испытывать совершенно иные чувства. Удивительная схожесть хрупко-беззащитных обликов (героинь играют сестры-близнецы Ксения и Полина Кутеповы) подчеркивает родство душ, судьбою обреченных на соперничество. Именно благодаря дуэту Кутеповых спектакль получился необыкновенно лиричным.

Имени режиссера и художника в программке не обозначено, есть лишь общий перечень тех, кто работал над спектаклем. Среди них - Петр Фоменко, Андрей Приходько, Евгений Каменькович, Иван Поповски (режиссеры); Полина Адамова, Владимир Максимов (художники).

М. Х.

"Месяц в деревне" И.С.Тургенев
Режиссер - Сергей Женовач
Сценография - Владимир Максимов
Премьера - 15 октября 1996 года
Спектакль идет с двумя антрактами, продолжительность - 4 часа 20 минут

Думается, что приступая к репетициям "Месяца в деревне", "Мастерская Фоменко" не ставила перед собой задачи соперничать со знаменитым спектаклем Станиславского в Художественном театре (1909) или с шедевром более близкой эпохи - эфросовской постановкой на Малой Бронной (1977). Режиссер Сергей Женовач обычно не стремится спорить с предшественниками, предпочитая заниматься лишь тем, что видится серьезным и глубоким ему самому и его артистам.

В этом спектакле полностью отсутствует привычная поэтизация главной героини: в некоторые моменты Галина Тюнина к своей Наталье Петровне почти безжалостна. Конечно, этой охваченной любовной лихорадкой молодой замужней женщине не вовсе отказано в сочувствии. Но и прощать порушенную судьбу юной Верочки (Полина Кутепова), смуту в душе Беляева (Кирилл Пирогов), терзания благородного простоватого мужа (Юрий Степанов) Наталье Петровне здесь не намерены.

С особым вниманием отнеслись в этом "Месяце в деревне" к персонажам традиционно второстепенным. Многие из них, как, скажем, мрачный циник доктор Шпигельский (Карэн Бадалов) или простодушная болтушка-компаньонка Лизавета Богдановна (Ксения Кутепова) определенно вышли на первый план. Сцена их объяснения - одна из самых ярких в спектакле.

Розово-оранжевый задник, на фоне которого мятутся герои, может пониматься по-разному. Кто-то воспримет его лишь как знак душного летнего марева, а кто-то - как зарево впервые вспыхнувшего чувства.

М. Х.

"Школа для дураков" Саша Соколов
Спектакль Студии при театре
Режиссер - Евгений Каменькович
Премьера - сентябрь 1995 года
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность - 3 часа 30 минут.

С шумом и гамом в небольшую комнату (ставшую на три часа и сценой, и зрительным залом) врывается компания подростков. Выстроившись в ряд, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, они старательно тянут вверх руки, желая ответить на странные, не всякому понятные вопросы. Мы в школе... Правда не совсем обычной - нас приглашают в школу для дураков.

Школа для умственно отсталых детей выглядит в исполнении нового поколения мастерской Фоменко радостно-невинным, немного бестолковым и совсем не страшным (скорее забавным) сборищем чудаковатых людей, вытворяющих Бог знает что. Почтальон Михеев-Медведев лихо разъезжает на велосипеде, грозя отдавить зрителям ноги. Вприпрыжку порхает по сцене, хитро улыбаясь и гремя трещоткой, обернувшаяся ведьмой Тихтенберг-Трахтенберг - рыжеволосая завуч. Взахлеб спорят, перебивая друг друга "вторые я" главного героя Вити Пляскина - "утонченного и странного мальчика, страдающего раздвоением личности", "ученика такого-то", не умеющего примириться с действительностью.

Молодые актеры играют весело и радостно, демонстрируя свою раскованность, непосредственность и обаяние юности. Сделанный по принципу студенческих сцен-этюдов, спектакль позволяет им не затруднять себя созданием характеров или выстраиванием роли - легкими штрихами набрасывают они силуэты своих персонажей. Запоминаются детали: широко раскрытые глаза и блаженная улыбка Вити Пляскина (Михаил Крылов); энергичная напористость одного из вторых "я" героя - "бациллы" (Инга Оболдина); тонкая хрупкость учительницы Веты Аркадьевны (Наталья Благих). Однако в целом книга воспоминаний о детстве, сочиняемая Витей Пляскиным и его вторыми "я", несмотря на все старания авторов, никак не складывается в единое целое, распадаясь на отдельные листки.

Странную, по-своему изысканную повесть Соколова Евгений Каменькович несколько "заземлил", сделав спектакль в меру абсурдным и в меру понятным.

А. С.

"Ю" Оля Мухина
Спектакль Студии при театре
Режиссер - Евгений Каменькович
Премьера - 1 октября 1997 года
Спектакль идет без антракта, продолжительность - 1 час 40 мин.

Бабушки-старушки, сидящие на лавочке у подъезда и обсуждающие всех и каждого - типично московская картина. Правда, сейчас увидеть ее можно все реже и реже: то ли лавочек стало меньше, то ли старушки теперь не так любопытны. Но в новой пьесе Ольги Мухиной, написанной о Москве и москвичах, старушки есть - как примета времени, как типично московская примета.

Зрителей, входящих в небольшой зал, встречают восемь бабушек, усевшихся в рядок на длинной скамейке. Пока публика рассаживается, они перешептываются, шушукаются, посмеиваются - друг над другом ли, над зрителями ли - непонятно. Но стоит стихнуть шуму в зале, и действие начинается.

Медленно пританцовывая, старушки начинают кружиться по сцене, напевая первую реплику пьесы, удивительно ложащуюся на какой-то джазовый мотивчик. Эта песня становится камертоном ко всему спектаклю, поставленному "в ритмах джаза", ибо здесь как в джазе - из простых и знакомых мелодий возникает странная, порой алогичная музыка. Герои произносят обыкновенные слова, но их речи странны и непонятны; они говорят о какой-то мифической войне, прячутся по углам комнаты, когда над домом пролетает влюбленный летчик, имеющий неприятную привычку палить из пулемета; здесь танцуют до упаду, влюбляются до гроба, ссорятся до смерти.

Вроде бы обыкновенная, но чуть-чуть сумасшедшая жизнь героев протекает в таком же обыденном, но слегка свихнувшемся интерьере: белая стена, ограничивающая сценическое пространство, кажется с удивлением наклонилась вниз, чтобы посмотреть глазами своих окон - что творится в этом доме?

Спектакль живой и радостный, и воспринимать его нужно как джаз: вслушиваться в музыку слов, удивляться легкости игры, но... не стоит искать здесь какой-либо смысл. Ибо спектакль, как и пьеса Мухиной - торжество беззаботной, ни к чему не обязывающей бессмысленности.

А. С.

"Чичиков. Мертвые души, том второй" Николай Гоголь
Постановка Петра Фоменко
Сценография Владимира Максимова
Премьера - 6 мая 1998 года
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность - 2 часа 50 минут.

"Рукописи не горят", - утверждал герой булгаковского романа. Персонаж, названный создателями спектакля Лукавым, склонен не согласиться с Князем тьмы. "Как хорошо горят рукописи", - восклицает он в финале, глядя на разгорающееся пламя. "Ну, извольте взглянуть здраво, ну посудите сами, что у вас получилось. Да над вами потешаться будут", - успокаивает лукавый искуситель Сочинителя, предающего огню свой труд.

Гоголь, объясняя свой поступок, писал: "Затем сожжен второй том "Мертвых душ", что так было нужно. "Не оживет, ащи не умрет", - говорит апостол. Нужно прежде умереть, для того чтобы воскреснуть. Петр Фоменко вместе с актерами своей "Мастерской" осуществили смелый эксперимент по воссозданию умершей в огне рукописи, добавив в драматическую композицию помимо сохранившихся отрывков поэмы, фрагменты из "Выбранных мест из переписки с друзьями".

Зрители не увидят привычных Собакевичей, Ноздревых или Коробочек. Из знакомых читателям лиц остался лишь Чичиков. Зато появились новые персонажи, причем рядом с традиционными гоголевскими "плутами" и "мерзавцами" возникли и "положительные" (но отнюдь не идеальные) герои - откупщик-миллионер Муразов, наживший свое состояние "без греха"; хозяйственный помещик Костанжогло, умеющий из любой "дряни" извлечь доход; совестливый и неподкупный генерал-губернатор. Этого болеющего за Россию, силящегося навести порядок хотя бы в своей губернии князя, играет самый молодой актер театра - Кирилл Пирогов. Его губернатор - идеалист, впервые столкнувшийся с несовершенством людской души; человек, наивно верящий в возможность торжества справедливости, пытающийся искоренить зло, но пасующий перед его безграничностью. Даже Чичиков чуть было не становится на путь праведный, решая бросить свою затею с покупкой мертвых душ, да вовремя спохватывается: "Зачем оставлять это дело, стольким трудом приобретенное?". Так и хочется грустно вздохнуть вслед за Сочинителем: "как силен лукавый".

Явившиеся волей режиссера две непредусмотренные Гоголем фигуры, видимо воплощающие светлое и темное начало души человеческой - Сочинитель (Галина Тюнина) и Лукавый (Карэн Бадалов) - почти постоянно присутствуют на сцене, неотступной тенью следуя за Чичиковым (Юрий Степанов), стараясь увлечь его каждый по своему пути. Инфернальность (возникшую с появлением в спектакле нечистой силы) усиливают мобильные, легкие декорации цвета остывшего пепла, способные с поистине дьявольской быстротой изменять место действия. И впрямь безжизненными тенями выглядят на их фоне персонажи, одетые в костюмы неброских тонов.

"И хотя бы одна душа заговорила! И хотя бы одна душа подала голос! Точно как будто вымерло все, как бы в самом деле обитают в России не живые, а какие-то мертвые души", - печалится Сочинитель, увидев беспомощность своих усилий, невозможность оградить свое детище от бесовского обаяния Лукавого. Ибо "гибнет земля наша не от нашествия двадцати иноплеменных языков, а от нас самих!"

А. С.

"Варвары" Максим Горький
Режиссер Евгений Каменькович
Сценограф Владимир Максимов
Премьера - 9 декабря 1999 года
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность - 3 часа 40 минут.

Любимые фоменки, руководимые режиссером Каменьковичем, в новом, более чем скромном в плане вместительности помещении (но зато уж - своем собственном, не арендованном) соткали грандиозное полотно по пьесе не слишком чтимого ныне драматурга.

В первой сцене спектакля полтора десятка героев - жителей городка Верхополье - преподносятся зрителю почти что в манере Островского: запоминающимися крупными мазками. Леденцы посасывают, пивком балуются, на гитаре поигрывают, хлыстом помахивают, туманно-задумчиво в книгу поглядывают... Кто философствует, кто спорит, кто жеманится, и всё так, знаете, от нечего делать. Уездное, словом, существование, невеселое, приевшееся донельзя. Честно говоря, многовато мелькания в этом затянувшемся по причине обилия героев прологе, да делать нечего - извольте со всеми ознакомиться. Тон тем самым задается неторопливо-эпический.

И "завертелся город Верхополье", лихорадка ожидания охватила: едут, едут столичные инженеры (они же - варвары) встряхнуть скучающее провинциальное болото! И встряхнули, ничего не скажешь, впрочем, оно и само с готовностью всколыхнулось им навстречу.

Менее других, похоже, занимала режиссера тема вторжения капитализма на бескрайние российские просторы, проглядывающая в пьесе Горького. Вдобавок актеры Мастерской давно привыкли интересоваться иным: витиеватыми психологическми подробностями, плетением кружев взаимоотношений, вязью чувствований. В "Варварах" всего этого у них - вдоволь.

Спектакль и получился о страстях (разгорающихся как красный цвет платьев, в которые облачаются все без исключения героини по мере приближения к финалу) да о "жестоких нравах", сгубивших-таки недалекую томную мечтательницу Надежду Монахову (Галина Тюнина).

В спектакле также заняты: К. и П. Кутеповы, М.Джабраилова, Л.Аринина, О.Левитина, П.Агуреева, С.Тарамаев, Р.Юскаев, Ю.Степанов, К.Бадалов, Т.Рахимов, К.Пирогов, А.Казаков и другие.

М. Х.

"Одна абсолютно счастливая деревня" Б.Б.Вахтин
Композиция и постановка Петра Фоменко
Художник-постановщик - Владимир Максимов
Премьера - 22 июня 2000 года
Спектакль идет без антракта, продолжительность - 2 часа 20 минут

Премьеру не случайно назначили и сыграли в день годовщины начала Великой Отечественной Войны. Впрочем в повести Бориса Вахтина да и в спектакле Петра Фоменко этот день не выделен как-то особо, его не проклинают, не голосят надрывно по жертвам его и множества других дней, месяцев, лет... 22 июня 1941 года (как и все предыдущие и последующие дни) герои просто проживают, а комментатор повествования - деревенский учитель (Олег Любимов), трогательно возвышающийся над своей деревней на раскачивающемся в воздухе кресле - с мудрой негромкой горечью повествует нам о "той замечательной середине того июня, который так замечательно потом обманул всех обитателей деревни, загремев над их головами исторической грозой, бессмысленной с точки зрения нежной травы, синей-синей реки, окна, забитого досками и заткнутого ветошью..."

В прозе Вахтина, не слишком известной широкому читателю и оказавшейся благодаря театру Фоменко инсценированной, нет ни крупицы показного. От сдержанности в словах и эмоциях - только страшнее. И литературная основа, и сам спектакль отмечены благородной ясностью и простотой таланта, от которых сегодня мы до обидного отвыкли. Даже название "Одна абсолютно счастливая деревня" звучит непривычно для уха - не "нашего времени случай".

Жанр спектакля обозначен как "этюды", что не мешает "Деревне" предстать перед зрителем до совершенства цельным произведением. Более чем скромное (если не сказать тесное) пространство репетиционного зала "Мастерской" обжито и по горизонтали и по вертикали, причем чувствуется, что спектакль упоенно придумывался всеми вместе, а не рутинно-размеренно репетировался режиссером с актерами.

Перед нами разбросаны приметы небогатой деревенской жизни: дощатые мостки на речке, жестяные корыта, пахота, трактор, корова, коза, кринки, колодец, коромысла, огородное пугало... Как сделано - описывать не стану, поверьте: и просто и изобретательно вместе.

Актерски хороши в этом спектакле все (многие играют по нескольку ролей, как, например, Карэн Бадалов, перевоплощающийся из огородного пугала в дремучего деда, из колодца с журавлем в замполита), но нельзя не выделить особо главную пару - Полину и Михеева в исполнении Полины Агуреевой и Сергея Тарамаева. В их дуэтах - и лукавство молодости, и глубина чувства; проза и поэзия, сплетенные воедино; бесконечные словесные баталии, не прекращающиеся и с гибелью Михеева на фронте (хотя и приобретшие совсем иное звучание), рефрен этих споров - торопливая михеевская скороговорка: "Полина, Полина, Полина, ты пойми меня правильно, Полина".

Спектакль Петра Фоменко необыкновенный, не похожий ни на иные спектакли о русской деревне, ни на постановки о войне. В нем - ни чем не сравнимая, бесхитростная фоменковская мудрость.

...Приоткрыв витраж с изображением самой обыкновенной деревеньки на зеленеющем холме над речкой, учитель протяжно поведает: "А про абсолютно счастливую деревню это ведь ни повесть и не поэма, это просто песня, и вдруг в эту песню ворвалась война". Быть может, песня, а, быть может, и притча...

В спектакле также заняты: Мадлен Джабраилова, Тагир Рахимов, Андрей Щенников, Илья Любимов, Людмила Аринина и другие.

М. Х.

"Семейное счастие" Л.Н.Толстой
Постановка Петра Фоменко
Художник - Владимир Максимов
Премьера - 20 сентября 2000 года
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность - 2 часа 20 минут

Одна замечательная русская поэтесса сказала: "Что есть чтение - как не разгадывание, толкование, извлечение тайного, оставшегося за строками, за пределом слов... Чтение - прежде всего - сотворчество" (М.Цветаева). В "Мастерской П.Фоменко" любят такое неспешно-подробное чтение того, что "не слова, а за словами". Именно так - неторопливо и вдумчиво - была переведена на язык театра прихотливая психологическая вязь одного из ранних произведений Льва Толстого. И не самый удачный роман начинающего писателя зажил совершенно новой жизнью: зашуршал накрахмаленными юбками, заскрипел половицами, вспыхнул огоньками свеч, задышал легким "фоменковским" дыханием.

"Семейное счастие" - история о поиске взаимопонимания в любви, рассказана Толстым от имени главной героини. Петр Фоменко, отказавшись от прямолинейности повествовательного изложения, строит спектакль в двухмерно-временной системе координат. Воспоминания о прошлом: о тихой влюбленности Марии Александровны (Ксения Кутепова) в друга ее покойного отца Сергея Михайловича (Сергей Тарамаев), о негромком счастье первых месяцев супружества, о жажде светских успехов и разочаровании в них, о возвращении к мужу и попытке обрести новое спокойное и прочное, без бурь и волнений семейное счастье, счастье жить для другого, комментируются самой же Марией Александровной бесстрастно, сухо, порой даже цинично. Стоит героине Ксении Кутеповой присесть у миниатюрного столика, надеть широкополую черную шляпу, взять в руки длинный мундштук с тлеющей папиросой и в глазах появляется холодное спокойствие врача, ставящего диагноз.

Спектакль во многом ставился для и ради Ксении Кутеповой - актрисы с удивительно тонким, импрессионистским талантом, умеющей играть точно, легко, немногословно, намеками и недоговоренностями. В "Семейном счастии" Ксения Кутепова одинаково убедительно изображает и беззаботно-легкомысленную юность, полную неумелого кокетства, дерзости и стеснительности, порхающую по сцене с неуклюже-очаровательной грацией неоформившегося подростка; и умудренную зрелость с мягкими, плавными движениями и чуть уставшими интонациями много пережившего и перечувствовавшего человека.

В отличии от велеречивого графа Льва Николаевича, авторы спектакля лаконичны и немногословны. Вещи и предметы не создают, а лишь обозначают место действия. Две лестницы, прислоненные к белоснежной колонне - вишневое дерево, по которому так увлекательно карабкаться, собирая зрелые ягоды. Легкая переносная конторка - рабочий кабинет Сергея Михайловича. Уютный диван с наброшенным на него пледом, накрытый белоснежной скатертью стол для чаепития, запылившийся рояль... все это - маленькие островки большого дома, с каждым из которых связано свое воспоминание. Бессменный художник "Мастерской" Владимир Максимов на сей раз выступил певцом красоты увядания. Придуманное им родовое гнездо Марии Александровны несмотря на явные признаки запустения - грязно-розовые стены с застаревшими потеками, пыльные окна, накрытая чехлами мебель - полно тихой, негромкой красоты. И как скидываются с кресел и стульев запыленные покрывала, открывая добротную, созданную для долгой и счастливой семейной жизни мебель, так же срываются Марией Александровной покровы времени с воспоминаний о сладостном, но, увы, невозвратившемся счастии юношеской любви...

В спектакле также участвуют: Людмила Аринина, Илья Любимов, Андрей Щенников.

А.С.