"Казнь декабристов"
Автор пьесы и спектакля - Кама Гинкас
Премьера - ноябрь 1995 года
Спектакль идет без антракта, продолжительность 1 час 40 минут

Вас приглашают на казнь. По крайней мере так означено на табличках-указателях, развешенных на протяжении всего пути из зрительского фойе через закулисье театра на сцену, где рассаживается немногочисленная публика и где вскоре должна свершиться эта самая казнь.

Замысел пьесы о декабристах возник у Гинкаса давно: "Есть любители копаться в старье. [...] Признаюсь, я один из них". Был изучен ворох подлинных документальных материалов, перечитано множество мемуаров о возвышенно-трагических событиях далекой эпохи. Вдохновленный самоотверженностью тех, кто 14 декабря 1825 года вышел на Сенатскую площадь, Гинкас, однако, сочинил спектакль не совсем о них, предложив зрителям неожиданную историко-театральную реконструкцию, чьи участники "говорят на языке документов, писем, записок, докладов и доносов, на языке письменных и устных, кем-то зафиксированных воспоминаний".

...По стенам красуются стенды с чудовищными экспонатами - всевозможными видами веревок, орудиями пыток. Царит атмосфера каземата. Присутствующие обречены стать свидетелями чего-то ужасного. Казни. Казни пятерых. Казни через повешение. Той казни, в которую до конца никто не верил, к которой толком ничего не было готово: столбы пришлось подпиливать, веревки оказались гнилые, двое приговоренных (или все-таки трое?) сорвались и полуживые вешались вторично.

Главные герои спектакля - люди, причастные той ночной расправе: Беркопф (начальник Кронверка), Самовидец (иначе, очевидец, лицо неизвестное), Присутствовавший на казни по службе (кто-то, пожелавший остаться неизвестным), Шницлер (случайный зритель), Полицейский. С того страшного рассвета им не обрести покоя, не перестать мучить себя и других, бесконечно выясняя: как было на самом деле?

На вопрос о том, зачем поставлена "Казнь декабристов", Гинкас отвечает лаконично: "Затем, чтобы не убивали", ибо "абсурдный производственный водевиль того времени чудовищно напоминает наше".

В спектакле заняты: Игорь Гордин, Владимир Пучков, Владимир Сальников, Андрй Бронников, Дмитрий Супонин, Максим Виторган, Евгений Сармонт и другие.

М.Х.

"Иванов и другие" по пьесе А.П.Чехова "Иванов"
Постановка - Генриетта Яновская
Сценография - Сергей Бархин
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность 3 часа

Название спектакля неслучайно - "других" в жизни "непременного члена по крестьянским делам присутствия" Николая Алексеевича Иванова (Сергей Шакуров) и впрямь много: шумящих, раздражающих своими нежданными появлениями, встревающих в разговор, пугающих глупыми выходками. Не удовлетворясь количеством персонажей "Иванова", режиссер вводит в ткань спектакля героев из других пьес Чехова. Более всего - из "Вишневого сада": здесь и Епиходов, пристающий к Иванову с вопросом - жить ему, Епиходову, или застрелиться; и сразу две, наряженные клоунессами Шарлотты; и Симеонов-Пищик; даже безымянный прохожий, получающий в "Вишневом саду" от Раневской золотой, пересекает здесь сцену, и персонажи спектакля терпеливо объясняют ему, как пройти на станцию.

Но несмотря на такое столпотворение, на эту физическую тесноту, душевно герои отчаянно одиноки: здесь каждый сам по себе - никто никого не любит, не понимает; здесь только ссорятся - горячо, с наслаждением. Герои ругаются иступленно, самозабвенно, до хрипоты, до боли в горле, кажется, находя в этом яростном обнажении чувств, единственное утешение от серости обыденной жизни.

В спектакле Яновской бессмысленно искать привычные чеховские "полутона" - чувства и страсти с каким-то болезненным сладострастием выставляются на всеобщее обозрение. Нет в нем и чеховского уюта, тепла, интимности: из железных, словно разъеденных ржавчиной щитов и колонн, художник создал холодное, проходное пространство, в котором нельзя жить, но можно умереть.

В спектакле заняты: В.Веберг, И.Ясулович, Б.Щербаков, О.Кирющенко.

А.С.

"Гроза" А.Н.Островский
Постановка Генриетты Яновской
Художник - Сергей Бархин
Премьера - 12 февраля 1997 года
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность - 3 часа 15 минут

Спектакль Яновской во многом неожиданен. Хорошо знакомая, обросшая множеством легенд пьеса прочитана режиссером так, словно и не было легендарных постановок, будто и не писал Добролюбов о "луче света" и о "темном царстве". Освобождая пьесу от всевозможных штампов, Яновская рассказывает простую и понятную историю: о семье и доме.

Впрочем дома-то как такового в спектакле нет. Черные стены обнаженного театрального закулисья да белая тряпочка с вырезанными в ней окнами - вот и дом. Железный желоб с водой, разделяющий актеров и зрителей - Волга. Винтовая лестница, уходящая под колосники - обрыв. В глубине сцены стоят листы железа. Их изредка трясут "люди грозы", изображая гром, которого так боится Катерина.

По-детски открытая, глядящая на мир с тихой сияющей улыбкой, Катерина Юлии Свежаковой совершенно не похожа на традиционно трагическую героиню. Актриса играет большого ребенка, все еще летающего во сне; смешливого и наивного настолько, что с какого-то момента начинаешь задумываться - а не юродивая ли эта девушка, с неестественной застывшей улыбкой на губах, произносящая странные речи и совершающая странные поступки.

Немудрено, что Марфа Игнатьевна Кабанова все время косится на чудную невестку: непонятная она какая-то, неправильная. Вместо детей - цветочки растит; к мужу Тихону ни любви, ни почтения не имеет. Не порядок все это. Эра Зиганшина играет Кабаниху женщиной волевой, сильной, свято чтящей обычай, по которому жили ее родители и по которому должны жить ее дети. Потому и ругает и клянет она непутевую невестку. Втихомолку же книги листает, заговоры нашептывает, чтоб "раба божья Катерина и раб божий Борис друг с другом не встречались". Потому как любит детей своих, добра им желает.

И в том, что случилось с Катериной, нет ни ее, ни чьей бы то ни было еще вины. Просто жизнь такая - серая, скучная и невыносимая, как монотонное звяканье капель воды о железо.

В спектакле так же заняты: И.Гордин, В.Верберг, В.Сальников, И.Ясулович.

А.С.

"Публике смотреть воспрещается!" Жан Марсан, перевод с французского С. Володиной
Постановка Валерия Ахадова
Сценография Вячеслава Виданова
Премьера - 11 сентября 1997 года
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность - 3 часа

В последнее время театр активно интересуется собственной персоной, проявляя при этом явную склонность к самокопанию и иронии над собой.

Пьеса Ж.Марсана - из числа театральных саморазоблачений. Небезоблачное закулисное актерско-режиссерско-авторско-директорское существование вынесено драматургом на публику, которой по отживающему ныне правилу смотреть на все это издавна воспрещалось. Сегодняшний зрительный зал созерцает происходящее на сцене (то есть за опущенным занавесом) весьма охотно, с интересом вслушиваясь во всевозможные стычки, перебранки и истерики слуг Мельпомены.

Каждый из героев уверен, что именно он владеет нимбом или по крайней мере ореолом, свидетельствующим о гениальности, но, как говорится в пьесе, "нимб нимбу рознь", а посему жаждующий роли, как правило, ее не получает, а специально приглашенный на роль нередко с треском ее проваливает.

Вполне осмысленное, не лишенное юмора действие с середины второго акта перестает являться таковым: логика поступков исчезает совершенно, события решительно вступают в область бессмыслицы. Финал оставляет чувство вялого недоумения своей неестественностью. Очевидный провал премьерного спектакля вызывает у безвольно-пассивного до сей поры директора бурно-восторженную реакцию: "Мы победили! В нашем театре скандал - мечта каждого директора!"

В спектакле заняты: В.Платонов, М.Овчинникова, Н.Денисов, И.Лосева, Н.Корчагина, В.Долгоруков и другие.

М.Х.

"Пушкин. Дуэль. Смерть" Режиссер и автор сценической композиции - Кама Гинкас
Художник - Сергей Бархин
Премьера - 21 апреля 1999 года
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность - 3 часа 20 минут

Кама Гинкас обожает сталкивать полярные мнения, оголять противоречия, вызывая тем самым "короткие замыкания" зрительских реакций. Идеальным материалом для создания сценической площадки таких "дуэлей" служат исторические свидетельства: документы, дневники, письма, воспоминания. Ими воспользовался Гинкас, сочиняя "Казнь декабристов"; из них же соткана словесная основа спектакля "Пушкин. Дуэль. Смерть". Предмет, на сей раз породивший аналитически-пристальный интерес режиссера, отстоит от событий 13 июля 1826 года (казнь пятерых декабристов) ненамного - на десяток с небольшим лет.

Стерильно-белая прямоугольная комната - очередная гинкасовская "камера пыток". Здесь раздаются взвинченные или бесстрастные голоса современников Александра Сергеевича: Жуковского и Нащокина, Соллогуба и Вяземского, Нащокиной и Вревской. Все они - графические черно-белые тени, некогда причастившиеся к Пушкину - имеют собственные версии причины роковой дуэли, делятся подробностями страшного выстрела Дантеса, пересказывают последние выдохнутые перед смертью слова поэта. И бесконечно спорят, убеждают, неистовствуют или, напротив, понуро опускают головы в осознании, что до Пушкина им уже никогда не дотянуться. Полифония перерастает в хаос и беспредел: обезумевшие современники, вцепившись в пушкинский гроб (гробом оказывается длинный стол, покрытый скатертью-простыней, с белой посмертной маской поэта в изголовье) взмывают вместе с ним в воздух, один за другим, не удерживаясь, спрыгивают вниз с зажатым в руках клочком вырванной из скатерти материи. Урвать кусочек Пушкина удается многим... Звучат слова: "Уважение к памяти поэта в громадных толпах народа, бывших на отпевании в Конюшенной церкви, было до того велико, что все полы сюртука Пушкина были разорваны в лоскутки, и он оказался лежащим чуть ли не в куртке..."

Спектакль насыщен застывающими в памяти визуальными образами. Чего стоит такой: в утомительную многочасовую вязь слов внезапно вклинивается диковинный танец - танец пальцев рук на белоснежном столе, бравурный, механистичный и безжизненный. Таков образ той праздничной и лицемерной светской жизни, на которую был пожизненно обречен Пушкин.

Гинкасу, по обыкновению, необходим в спектакле высокопрофессиональный ансамбль, и он его добивается. Составляющие этого ансамбля: Игорь Гордин, Ольга Демидова, Арина Нестерова, Игорь Ясулович, Евгений Сармонт, Дмитрий Супонин и другие.

М.Х.

"Черный монах" А.П.Чехов
Спектакль Камы Гинкаса
Художник Сергей Бархин
Премьера - 6 октября 1999 года
Спектакль идет без антракта, продолжительность - 2 часа 15 минут

"Черный монах" - спектакль выдающийся. Причем выдающийся не только в сравнении с безликим фоном, складывающимся из многочисленных премьер последнего времени, не в сопоставлении с работами самого Гинкаса, которые, кстати, всегда хочется рекомендовать зрителю в числе самых неожиданных по форме и глубоких по мысли, но спектакль, делающий уверенный шаг в историю театра конца XX столетия.

Наслышанные о постановках Гинкасом Чехова за рубежом, имеем возможность увидеть "встречу" самолично, заранее недоумевая: текст "Черного монаха" разнообразием диалогов, прямо скажем, не одаривает, так что же там играть? Оказывается... Гинкас раздает исполнителям в качестве реплик авторские комментарии. И вот уже актриса, произнося слова своей героини Тани Песоцкой, уверенно (и осознанно-напористо-чрезмерно) продолжает: "...сказала она, и слезы, горючие, обильные слезы брызнули из больших ее глаз".

Этим приемом пользуются на всем протяжении спектакля. Поначалу кажется, что такой подачей прозаического текста зрителя попросту провоцируют на резкое неприятие. Возможно, так оно и есть, но лишь отчасти. Превозмогая (на уровне разума) возникающее отторжение, неожиданно для себя испытываешь мощное эмоциональное воздействие чеховского слова.

Конечно, достигается это не только смелостью обращения с прозой. Есть еще по крайней мере три не менее значимых фактора: выбор игрового пространства, собственно сценография и четыре актерские работы (исполнители: Сергей Маковецкий, Игорь Ясулович, Виктория Верберг и Владимир Кашпур), каждая из которых заслуживает подробного разговора.

Приверженность Гинкаса малым пространствам известна. На сей раз это не коробка сцены и не так называемая "белая комната" ТЮЗа, но балкон зрительного зала, ряды которого расставлены по три стороны небольшого дощатого помоста, сплошь утыканного павлиньими перьями, диковинными, словно любовно выпестованный сад старика Песоцкого, и колышащимися, точно рожь, когда мимо проносятся суетливые люди. Простенькая беседка высится среди этого буйства причудливой флоры. За беседкой - обрыв, темная бездна партера. А над головами персонажей и зрителей - приблизившийся, угрожающе давящий потолок (на который, находясь в партере, обычно не обращаешь внимания). С появлением черного монаха потолок будто еще надвинется, послышится заунывный гул откуда-то сверху (звуковая партитура разработана не менее тщательно, чем остальные составляющие спектакля).

Что же до идеи постановки, то "Черный монах" Гинкаса - тот случай, когда не все мысли об увиденном удается сходу сформулировать. Да и объем краткой рецензии не позволяет углубиться в размышления. Пойдите в ТЮЗ и сами убедитесь в наличии серьезных режиссерских идей.

Спектакль надолго задерживается в сознании, не отпуская от себя.

М.Х.

"Счастливый принц" О.Уайльд
Режиссер - Кама Гинкас
Сценограф - Сергей Бахтин
Премьера - 27 октября 2000 года
Спектакль идет без антракта, продолжительность - 2 часа

Свои сказки Оскар Уайльд называл "этюдами в прозе, для которых избрана форма фантазий". Фантазируя на тему "Стойкого принца", Кама Гинкас поставил мрачный, пессимистичный, далекий от сентиментального морализма и сиропной благостности оригинала спектакль. В нем ни на йоту нет умильной нежности, ни на грош - надежды, ни на копейку - веры в человечество.

"На высокой колонне, над городом, стояла статуя Счастливого Принца. Принц был покрыт сверху до низу листочками чистого золота. Вместо глаз у него были сапфиры, и крупный рубин сиял на рукоятке его шпаги". В интерпретации художника Бархина статуя - гигантская железная клетка, в которой заперт живой человек. Увидев с высоты "всю скорбь и всю нищету", царящие в городе, и ужаснувшись тому, что он не замечал этого раньше, Счастливый Принц решает помогать горожанам. Бедной швее, у которой болеет маленький сынишка, он отправляет рубин со шпаги; нищему драматургу и маленькой торговке спичками - глаза-сапфиры; а другим беднякам - листочки золота со своего одеяния.

Однако несчастными страдальцами все эти люди кажутся только Принцу и его верной помощнице Ласточке. Сирые и убогие, ради которых они жертвуют собой, на самом деле - моральные уроды, пошлое, подлое, неблагодарное быдло. Сын швеи (крикливой и вульгарной бабенки) - пускающий слюни переросток-дегенерат. Торговка спичками, зазывно покачивая бедрами, напевает что-то вульгарное... Это ради них Ласточка с чудовищным хрустом выдалбливала сапфиры из глаз Принца (черная занавеска на окно-глазницу, красная тряпочка-кровь, свешивающаяся вниз - прием откровенно театральный и оттого трогательный).

Когда на статуе не останется золота, "благодарные" горожане налетят на жалкий остов, словно варвары на Рим, и снесут его в мгновение ока. А Ласточка, оставшаяся из-за благородной идеи помощи людям в непривычно холодном климате, умрет от холода.

В финале Принц и Ласточка, подвешенные на лонжи, воспарят над сценой и закружатся, крепко взявшись за руки. Вознесение состоялось, однако, радости от этого почему-то испытать не удалось.

В спектакле заняты: О.Лагутина, А.Яновская, А.Тараньжин, А.Нестерова, И.Лосева, Т.Белановская.

А.С.