Владимир СорокинЩи
Театр заранее просит извинения за отсутствие "чернухи", легкомысленную музыкальность спектакля и некоторую ненормативность лексики, необходимую для характеристики душевной обнаженности персонажей. | ||||
|
Не ходите на этот спектакль голодными! Шла, думала: "Сорокин - значит, будут ругаться, всяко шокировать. Ну-ну, нас ничем не проймешь". Проняли. Уничтожили. Превратили в собаку Павлова, захлебнувшуюся собственной слюной. Говорят, Сорокин - убийца литературы. И не только. Он ведь на самое главное покусился, живота нашего не пожалел, подбросив свой текст театру! В маленьком зале громогласно, с чувством и причмокиванием разрывают опустевшие к концу дня желудки зрителей бесконечным перечислением съестного. Молодая индейка, фаршированная телячьей печенью, налимья печенка, поджаренная с имбирем и шафраном, трехслойная кулебяка, дымящийся окорок, мидии в белом вине. Даже друг к другу здесь обращаются не иначе как к Борщу, Кровяной Колбасе или Рябчику-в-Сметане. Единственный человек имеет человеческое имя - Лариса,и та поет: "Поджарь, поджарь мне, мама, отбивную/Из самой юной молодой свиньи./Уходит сын твой завтра в жизнь большую,/В последний раз, мамаша, накорми". Сюжет таков. XXI век. В стране победили "зеленые", или "экошвайны". Запрещены приготовление и поедание мяса и рыбы. Забил курицу - отсидишь четыре года. Герои пьесы - "повара в законе" - пытаются завладеть уникальной коллекцией замороженных щей, продав "фальшак" французам и разделив оригинал среди братвы. Но пока идет разборка, щи тают, затопив все и вся. Концептуальный Сорокин ищет запрещенное, чтобы затем преодолевать. Но где его, запрещенное, сегодня найдешь. Сорокин все же находит - запрет смешной, необязательный, актуальный разве что накануне Пасхи. Театру, что резонно, до литературных задач Сорокина мало дела. В режиссера В.Беляковича пьеса вселила апокалиптическое настроение (что не мешает ему повеселиться): он рифмует замороженный продукт с национальными традициями, его "Щи" - это модель мира, в котором старые добрые традиции будут храниться нелегально. "Афиша", N2-1999, стр. 51
Главного героя нового спектакля так, между прочим, и зовут - Борщ Московский. А его подельников и подельниц - Царская Уха, Селедка под Шубой, Пельмень Богатырский, Судак по-Польски и так далее. "Подельники" они еще и "братки", поскольку все - нарушители Закона и подлежат уголовной ответственности по статьям Конституции 2040-го года, когда, по придумке Владимира Сорокина, из всех перестроеки переделов победителями вышли не Запад и не Восток, не Америка и не Россия, а "Зеленые", запретившие все-все-все экологически нечистое, в том числе - привычную еду, поскольку готовится она из убиенных свиней,рыб и куриц. Отказывающиеся потреблять в пищу разрешенные помидоры и тайком выращивающие в ваннах коров, с целью последующего их затаривания, ждут различные меры наказания - вплоть до расстрела. Самыми пострадавшими здесь, естественно, оказываются лишенные права на профессию повара, поварихи, поварята, посудомойки, буфетчицы, и они-то начинают оказывать сопротивление Режиму. Вот как лихо закрутил свой сюжет Сорокин, щедро к тому же разбавив текст ненормативной лексикой (на что особенно упирала допремьерная молва). Подобный перенос солененькой бытовухи на сцену часто дает обратный ожиданию эффект. К счастью, в "Щах" по Беляковичу эта ненормированность осталась лишь легкой присыпкой к блюду. Само же блюдо выпеклось смачное, пышущее жаром, исходящее потрясающими ароматами и вкусное до объедения! Ах, как веселится и купается в этой "едовой" фантазии весь "греческий хор" Юго-Запада, в котором впервые на моей памяти женские партии не фон для мужских, а полноправно партнерские. Какая замечательная премьерша Галина Галкина, она же Чесночная Подливка, - пластичная, острая, безудержная, просто какой-то Белякович (Сергей) в юбке! Сам маэстро,как всегда, держит зал, не отпуская. Его Рысь на Вертеле и Рассольник Валерия Афанасьева - два главных по сюжету интригана, один в жанре патетики, другой - русского надрыва, доводят зрителя до состояния, когда от смеха сводит скулы. А какая роскошно-сексуальная бандерша Кровяная Колбаса (Н.Сивилькаева)! Развязку сюжета Сорокин придумал по-черномырдински: хотели, как лучше... Но это еще не финал, действие которого перенесено, наоборот, в дальнее прошлое, в котором мужики были мужиками, бабы - бабами, еда - едой, зима - зимой... И все это под "Кармину Бурана" К.Орфа: великолепный музыкальный коллаж придуман и поставлен, как всегда, Валерием Романовичем Беляковичем, которому, ну, право же! - очень к лицу премьеры. Галина Облезова |
"На дне" | На главную страницу театра
Пишите нам: ugo-zapad@theatre.ru