"Обыкновенная история" И.Гончаров, инсценировка В.Розова
Режиссер-постановщик - О.Табаков
Сценография А.Боровского
Премьера - 28 февраля 1990 г.
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность - 2 ч. 20 мин.

Многим памятен давний спектакль (или его телеверсия) театра "Современник" "Обыкновенная история" (1966), поставленный Г.Волчек. Главную роль исполнял тогда Олег Табаков. По прошествии лет "Обыкновенная история" была поставлена им в собственном театре. Только теперь Адуев-младший уступил место Адуеву-старшему, которого ныне и играет Табаков.

Под стать обыкновенности истории - незатейливость сценографии: лишь роскошный паркет в петербургских апартаментах Петра Ивановича Адуева дает представление об удачной карьере хозяина. Сюда то и попадает наивный деревенский житель, юный племянник Петра Ивановича - Александр (Евгений Миронов). Восторженность молодости сталкивается с холодным практицизмом человека, большая часть жизни которого - в прошлом. (Не случайно, что роль Александра у Табакова тоже в прошлом).

Доверчивость Александра ко всему миру, мечты о литературной славе, любовные восторги, терзания и разочарования - сменяющие друг друга эпизоды играются Мироновым с абсолютной искренностью, порой с восхищением героя, но и не без юмора. Тем беспощаднее он к своему персонажу в финале, когда тот с неотвратимостью превращается в расчетливого и прагматичного двойника своего дяди, ужасая подобной метаморфозой даже самого Петра Ивановича.

Помимо замечательного актеского дуэта Табаков - Миронов следует отметить работу Марины Зудиной, а также то, что второй исполнитель роли Адуева-старшего Алексей Золотницкий создает не менее интересный и значительный образ нежели Табаков.

М. Х.

"Ужин" Ж.-К.Брисвиль
Режиссер - Андрей Смирнов
Сценография Д. Боровского
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность - 2 ч. 20 мин.

1815 год. Франция на пороге Второй Реставрации. За изысканно накрытым столом, освещаемом неровным пламенем свеч сидят двое - Талейран и Фуше. Два заклятых врага, всю свою политическую карьеру доносившие друг на друга, оба министры Директории, оба министры Наполеона, оба предавшие Наполеона заключают сделку, дарующую каждому из них власть. Каждый ведет свою игру. Задача Талейрана, уже перешедшего от проигравшего Наполеона к Людовику XVIII, переманить за собой Фуше. Хитроумный и дальновидный политик понимает, что только вдвоем они смогут удержать страну. Задача Фуше - подороже продать себя.

Пьеса, написанная самой историей и переведенная на язык театра Брисвилем, разыгрывается двумя актерами - Олегом Табаковым и Арменом Джигарханяном. За тем, как мастерски, с видимым удовольствием они плетут по-французски тонкую и запутанную сеть разговора следить, конечно же, интересно. Но по ходу спектакля неожиданно ловишь себя на том, что содержимое тарелок, стоящих на столе у двух незаурядных собеседников, интересует гораздо больше нежели смысл их словесного поединка.

А.С.

"Смертельный номер" Олег Антонов
Режиссер - Владимир Машков
Художник - Александр Боровский
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность - 2 часа 30 минут

Жанр своего спектакля Владимир Машков определил как "балаган в двух частях". Определение весьма удачное, точно соответствующее сути разворачивающегося на сцене действия. В спектакле и впрямь не стоит искать философских глубин и мудрых мыслей. Нас приглашают в балаган - в мир фантастических трюков и ненатуральных страстей; мир, где любое событие лишь повод для импровизации; мир зрелищ, а не философии.

Драматург, впрочем, вряд ли согласится с этим утверждением. Написанная им история о том, как четверо клоунов после трагической смерти своего коллеги решили занять его место, явно претендует на право называться философской притчей о всеобщем примирении и торжестве искусства над смертью (ибо Клоун, погибший в прологе, в финале вновь появляется на сцене-арене, приветствую публику радостным криком "А вот и я!").

Однако Владимир Машков не перегружает свой спектакль излишними заумствованиями. Он поставил яркое, фееричное, необычайно динамичное зрелище, полное цирковых трюков и превращений, легко и непринужденно совершаемых под упругую музыку Майкла Наймена. Машков подарил зрителям настоящий праздник - пусть не для души, но для глаз. А разве этого мало?

В спектакле заняты: Сергей Угрюмов, Андрей Панин, Андрей Смоляков, Виталий Егоров, Сергей Беляев.

А.С.

"Последние" М.Горький
Режиссер-постановщик - Адольф Шапиро
Художник-постановщик - нар. Худ. России Март Китаев
Премьера - 24 февраля 1995 г.
Спектакль идет с одним антрактом

Пьеса Горького "Последние" была написана в 1907 году. Увидев в тексте драматурга стремление вывести на сцену "последних слуг старого режима", политизированная критика начала века подобным образом название и трактовала.

А.Шапиро усмотрел в авторском замысле совсем иное. Ключевой для него оказалось фраза: "Нужно о детях говорить в это страшное время: ведь оно губит больше всего детей". "Трагический балаган", царящий в семье бывшего полицмейстера Коломийцева (О.Табаков), давно уже превратил старших детей в циников и вот теперь подбирается к душам младших. Страх за будущее этих младших, "последних", "любимчиков" - больной нерв спектакля.

"Умирание души" своих же детей обречена наблюдать мать - Софья (блистательная игра Ольги Яковлевой удостоена премии "Золотая маска"-1996). Именно она пониманием неизбежности финала привносит в происходящее ощущение трагедии.

Редкий по слаженности актерский ансамбль: Е.Киндинов, А.Смоляков, М.Зудина, Е.Германова, С.Безруков, М.Шульц.

М. Х.

"Псих" Александр Минчин
Режиссер-постановщик - Андрей Житинкин
Сценография и костюмы - Андрей Шаров
Музыкальное оформление - Александр Минчин и Андрей Житинкин
Премьера - 1 ноября 1995 года
Спектакль идет без антракта.

Александр Минчин, много лет назад уехавший из России в Америку, написал на чужих берегах роман "Псих", воссоздающий реалии советской "психушки" (знакомые автору не понаслышке). Режиссер Андрей Житинкин, увлекшись этим довольно сумбурным творением, адаптировал его для маленькой полуподвальной сцены "табакерки".

Выбор темы не удивляет: что может быть соблазнительнее для театра, чем изобразить жизнь сумасшедшего дома. Тем более, что фигуры героев Минчина как на подбор ярки и колоритны: врач-убийца - эдакое вдохновенное зло (Евдокия Германова); певец-наркоман (Виталий Егоров); добрый мальчик-хохол, комиссованный из армии (Денис Никифоров); санитары-мордовороты и гиперэротичные медсестры. Не удивляет и до боли узнаваемый режиссерский почерк Житинкина - повторяя сам себя, он вновь ставит на молодость актеров, внешний динамизм действия и избыточно шумное музыкальное оформление.

Единство и цельность спектаклю, состоящему из эпизодов, наглядно и красочно демонстрирующих нескучную жизнь обитателей "психушки", придает фигура главного героя. Студент-филолог Саша (Сергей Безруков) - добрый, отзывчивый, неунывающий юноша, легко и счастливо шагающий по жизни. Вера в эту прекрасную и светлую жизнь у него явно гипертрофированна и не вполне нормальна, ибо как иначе объяснить то, что в поисках тишины и уединения, он направляется не куда ни будь, а в санаторий для душевнобольных. Откуда Сашу и препровождают в самую что ни на есть обыкновенную психбольницу, где ему предстоит пройти все круги психиатрического ада. Что в конечном счете и ломает его юную душу, уничтожает счастливую веру в человечность человечества. Безруков замечательно играет это медленное духовное умирание своего героя: постепенно тускнеет блеск в глазах, стирается улыбка, выражение лица становится бесстрастным. Долгожданная свобода запаздывает - ему уже собственно незачем и не для чего жить. И он уходит из жизни - спокойно и буднично.

В спектакле так же заняты: Ольга Блок-Миримская, Сергей Чонишвили, Камий Кайоль, Марианна Шульц.

А. С.

"Анекдоты" Федор Достоевский, Александр Вампилов
Композиция и режиссура - н. а. России Валерий Фокин
Декорации и костюмы - Вольдемар Заводзинский (Польша)
Премьера - 10 мая 1996 г.
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность 2 часа.

Два, казалось бы совершенно несовместимых произведения - рассказ Федора Достоевского "Бобок" и "Двадцать минут с ангелом" ("Анекдот второй" "Провинциальных анекдотов") А.Вампилова - объединил в одном спектакле небезызвестный московский режиссер, художественный руководитель Центра имени Мейерхольда В.Фокин, в разные годы уже обращавшийся к этим произведениям.

Спектакль "Бобок", поставленный им в Краковском театре (Польша), москвичи могли увидеть в марте 1996 года в рамках минифестиваля "Лучшие работы Валерия Фокина". "Провинциальные анекдоты" Вампилова были поставлены Фокиным в 1974 году на сцене московского театра "Современник" (в настоящий момент спектакль с репертуара снят).

В "Анекдотах" вампиловская история про человеческое неверие рассмотрена режиссером как логическое (можно сказать, генетическое) продолжение "кладбищенской" фантазии Достоевского. Герои Вампилова показаны Фокиным как потомки тех "живых трупов", свидетелем разговора которых стал подвыпивший литератор Иван Иванович (Владимир Машков). Увидев как покойники "безобразничают" и "развратничают" в подаренный им как последняя милость короткий период между земной смертью и вечным небытием, литератор со смешанным чувством радостного удивления и боязливого любопытства восклицает: "Если здесь такое творится, то что же в высших разрядах ... побываю и там, послушаю везде". Эта фраза - мостик от Достоевского к Вампилову, из прошлого в настоящее.

Жизненную и вполне реалистическую историю про двух командировочных, в похмельном угаре попросивших взаймы денег и страшно испугавшихся и озлобившихся, когда какой-то "ангел" им эти деньги дал, Фокин поставил как трагифарс. О том, что вся эта очень русская, очень узнаваемая, а потому смешная история происходит не просто в гостиничном номере, а в "высших разрядах" постоянно напоминают "потусторонние" завывания и звук лопаты могильщика, копающего очередной "вечный приют". В финале же чье-то удивленное лицо заглянет сквозь полупрозрачный потолок и ошалело уставится на сидящих рядком на кровати вампиловских героев. Какой-то подвыпивший потомок, забредший на кладбище, становится, как и литератор Иван Иванович, свидетелем необычного разговора.

А. С.

"Прощайте... и рукоплещите!" Алексей Богданович
Режиссер-постановщик - Олег Табаков
Художник - Сергей Бархин
Композитор - Миаил Чекалин
Премьера - 21 января 1997 г.
Спектакль идет без антракта, продолжительность - 2 часа 05 минут.

"Прощайте... и рукоплещите!" (оригинальное название - "Месть" Гольдони") - о театре и актерах, о театральном закулисье и закулисных взаимоотношениях. Главные действующие лица - мэтр Гольдони и итальянская труппа commedia del'arte, разыгрывающая его пьесы.

Впрочем, перед нами отнюдь не седая старина. Спектакль построен по принципу "театра в театре", где актеры играют лицедействующих комедиантов, прочно сжившихся со своими амплуа. И в современных джинсах, и в сценических костюмах, персонажи продолжают играть свои роли: и в жизни, и на сцене субретки легкомысленны и кокетливы, Арлекин вездесущ и неугомонен, героиня обворожительна и капризна. Единственный, кто остается самим собой и не замечает, что вокруг него балаган - это сам мэтр Гольдони (Борис Плотников), кажущийся бесплотным призраком на ярком карнавале театральной жизни.

В спектакле заняты: Ольга Блок-Биримская, Марина Зудина, Сергей Безруков, Михаил Хомяков.

А. С.

"Старый квартал" Теннесси Уильямс, перевод Виталия Вульфа
Постановка и режиссура - Андрей Житинкин
Сценография и костюмы - Андрей Шаров
Музыкальное оформление - Андрей Житинкин
Премьера - 15 марта 1997 г.
Спектакль идет без антракта, продолжительность 2 часа 15 минут

Житинкин, дорожащий приобретенной после нашумевшего спектакля "Игра в жмурики" репутацией режиссера "скандального", берет для своих постановок, как правило, произведения о людях, живущих на грани нормы и патологии. Его последний спектакль по пьесе писателя, в каждом своем произведении так или иначе развивающего эту тему.

"Старый квартал" - не первое обращение режиссера к творчеству Уильямса. В сезон 1993/94 гг. он поставил на малой сцене театра им. Моссовета спектакль "Внезапно прошлым летом" с Валентиной Талызиной в главной роли (на сегодняшний день спектакль снят с репертуара театра).

"Старый квартал" - пьеса, не входящая в число самых известных российскому зрителю произведений Т.Уильямса. Она построена как воспоминание главного героя (Сергей Безруков) о временах нищей и голодной молодости начинающего писателя, проведенной в грязных, дешевых мебилирашках Старого квартала. Колоритные фигуры обитателей пансиона, в котором живет герой Безрукова, являют собой типичные примеры богемного дна. Здесь и чахоточный художник-гомосексуалист (Виталий Егоров), в течении всего спектакля домогающийся главного героя; и умирающая художница (Марина Зудина) - молодая леди из высшего общества, живущая с вышибалой из стриптиз-бара; и две комичные нищенки, изображающие из себя благородных дам, но при этом рыскающие в поисках пищи по помойкам. Во главе этой странной компании - полусумасшедшая хозяйка пансиона (Ольга Блок-Миримская) - чудаковатая, энергичная, стареющая женщина, по-матерински привязанная к главному герою.

Жизнь уильямсовских персонажей предстает в интерпретации Житинкина яркой и шумной (в моменты наибольшего эмоционального напряжения героев остервенело грохочет музыка и яростно мигает свет). Однако, перефразируя Оскара Уайльда, замечу, что спектакль этот сотрясает воздух, но не зрителей.

А. С.

"Сублимация любви" Альдо Де Бенедетти, перевод Тамары Скуй
Режиссер - Александр Марин
Художник - Александр Боровский
Премьера - 20 мая 1997 г.
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность - 2 часа 20 минут

Имя итальянского комедиографа и сценариста Альдо де Бенедетти стало известно российским зрителям благодаря Роману Виктюку, поставившему в театре им. Вахтангова его пьесу "Я тебя больше не знаю, милый". Новое обращение к драматургии писателя, создавшего 23 пьесы и около 120 сценариев, состоялось на сцене театра-студии п/р Олега Табакова.

Судьба комедии "Сублимация любви" (оригинальное название "Паола и львы"), сложилась по словам переводчика "отнюдь не безоблачно". Написанная в 1963 году пьеса не была принята на родине автора и первая ее постановка состоялась лишь в 1995 году (т.е. через 15 лет после смерти драматурга). Остается только удивляться, почему откровенно бенефисная, забавная, хотя и несколько тяжеловатая (в основном из-за излишней многословности автора) пьеса, созданная по законам "хорошо сделанной драмы", не имела успеха.

Сюжет "Сублимации любви" представляет собой пряный коктейль из любви, политики и искусства. Под стать сюжету и стильные декорации Александра Боровского, искусно сочетающие в себе задник, изображающий бесконечное количество падающих Пизанских башен; строгую современную офисную мебель и эффектно смотрящийся на ослепительно синем фоне кожаный диван сочно-красного цвета, кажется попавший на сцену прямо со страниц глянцевого модного журнала. Если художника спектакля можно упрекнуть в излишней, прямо-таки нарочитой яркости декораций, то режиссера трудно обвинить в крикливой демонстрации своего "я". Александр Марин тактично ушел в тень, оставив сцену актерам, вдохновенно дарящим зрителям свое мастерство.

В спектакле заняты: Олег Табаков, Марина Зудина, Виталий Егоров.

А. С.

"Камера обскура" Владимир Набоков
Постановка Антона Кузнецова
Сценография Алексея Нестерова
Премьера - 7 октября 1997 года
Спектакль идет без антракта, продолжительность - 2 часа

Имя режиссера Антона Кузнецова для столицы - новость. Ученик Льва Додина (а это уже говорит о многом) последние годы жил и работал во Франции. Дебют в Москве состоялся в стенах театра Табакова.

Сценическая редакция набоковского романа, принадлежащая самому А.Кузнецову (соавтор - Лоран Лежоп, Франция), сделана умело и, похоже, в точном соответствии с замыслом постановщика: предельная концентрация событий частной жизни частных людей на фоне воздуха эпохи двадцатых годов. Крохотная сцена - подобие кинозала; на натянутом экране не единожды возникнут кадры хроники. Основное трио разыгрывают Борис Плотников, Камий Кайоль и Андрей Смоляков. Роли, исполняемые Павлом Кондратьевым, вспомогательно-бесцветны, а потому - незначительны.

...Безвольный человек, немецкий искусствовед Бруно Кречмар, увлекшись шестнадцатилетней Магдой и будучи не в силах бороться с охватившей его страстью, оставляет жену и восьмилетнюю дочь, боязливо-благоговейно исполняя прихоти хваткой юной возлюбленной, вознамерившейся прибрать к рукам немалое состояние Кречмара. Чуждость Магды миру Кречмара подчеркивается легким акцентом актрисы-француженки, выпускницы Школы-Студии МХАТа (курс О.П.Табакова). В наступившем внутреннем затмении жалкий и растерянный герой Плотникова не способен впускать в сознание ничего помимо капризов любовницы. Даже факт смерти дочери как будто не доходит до его разума.

Расплата за душевную слепоту - слепота физическая. Беспомощный Кречмар оказывается целиком во власти Магды. И вот тут она со своим давним любовником, художником-карикатуристом Робертом Горном, устраивает Кречмару изощренную пытку. Беспокойно мятется Кречмар, чуя измену. Случай подтверждает его подозрения, и тогда из кармана извлекается револьвер. Силы не равны: длинноногая Магда упархивает, а гибнет тот, кому однажды пришлось распроститься со зрением.

Сдержанная режиссерская манера Кузнецова как нельзя более уместна при постановке романной прозы Набокова. Исполнители труднейших ролей Магды и Кречмара достойны удивленного зрительского восхищения.

М.Х.

"На всякого мудреца довольно простоты" Александр Островский
Режиссер Олег Табаков
Художник Давид Боровский
Премьера - 24 декабря 1997 года
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность - 3 часа 10 минут

После выхода в свет пьесы "На всякого мудреца довольно простоты" (1868) критика упрекала Островского в том, что "отрывочные, наскоро связанные между собой" сцены драматург назвал "комедией, а не картинами". Ряд талантливых спектаклей (среди которых и знаменитая постановка В.И.Немировича-Данченко 1910 года в Художественном театре), преподносивших пьесу как целостное произведение, давно уже опровергли претензии рецензентов ХIХ века. Постановка "Мудреца" Табаковым вновь навела на прежние крамольные мысли.

Беспощадной сатиры Островского в Табакерке нет и в помине. Кучка собравшихся на сцене обывателей не в состоянии претендовать на то, чтобы стать слепком современного общества (того ли, нашего ли - неважно). Обличительная история, стержень которой - мотив злого и наблюдательного ума, с легкостью распадается на мелкие курьезные историйки.

Главный герой этой очень серьезной (по убеждению самого Островского) пьесы - Егор Глумов в исполнении С.Безрукова мало чем отличается от окружающей его бездумной массы людей. Он молод, разговорчив, суетлив, без определенных нравственных принципов. Так, чуточку пошустрее других да и только... Столкновение между ним и прочими попросту невозможно. Такой, как Глумов Безрукова, не может задеть за живое подобных Мамаеву - М.Хомякову, Мамаевой - М.Зудиной, Крутицкому - Е.Киндинову, Городулину - В.Егорову. Они "одной крови", по-своему милы, и быть им всем вместе. Потому вполне закономерно теряется в бесстрастной скороговорке финальный обличительный монолог Глумова.

Для тех, кто привык восхищаться удачливыми табаковскими актерами, три часа не покажутся длинными, тем более, что все персонажи "Мудреца" здесь не лишены добродушия и обаяния. Только что же все-таки не давало покоя Островскому?..

Остается неясным оформление сцены как мастерской фотографа "его императорского высочества государя наследника цесаревича М.Настюкова", как и приписка внизу на занавесе: "Негативы сохраняются". Удивляет и ужасает обработка Б.Смирновым использованной в спектакле моцартовской 40-й симфонии.

В спектакле также заняты: Н.Кочетова (актриса театра Российской Армии), О.Блок-Миримская, Е.Захарова (актриса театра Луны), Д.Бродецкий и другие.

Вскоре в роли Глумова выступит и другой исполнитель - Евгений Миронов. Возможно, в его интерпретации персонаж приобретет новые, более уместные черты: изобретательный безжалостный ум и отрицательное обаяние.

М.Х.

Совместно с Творческим центом им. Вс. Мейерхольда
"Еще Ван Гог..."
Идея, композиция и режиссура Валерия Фокина
Художник Александр Боровский
Премьера - 20 января 1998 года
Спектакль идет без антракта, продолжительность - 1 час 20 минут

Жанр спектакля Фокина - история болезни. Пьеса как таковая отсутствует: сценарная разработка принадлежит самому режиссеру и композитору А.Бакши; диалоги написаны начинающим драматургом И.Савельевым. Мир людей творческих увиден создателями спектакля как мир всевозможных психических аномалий. Процитируем Фокина: "Вспомнились люди, не совсем "здоровые" с точки зрения бытовой логики, но при этом гениальные: Врубель, Федотов, [...] Ван Гог. И всегда - Достоевский. [...] Кому было бы лучше от того, что все эти большие художники были бы здоровы? [...] Болезнь причиняла им массу страданий, но реализуясь через творчество, все же приносила такие потрясающие результаты. Так что здесь совершенно уместно спросить: а надо ли лечить?"

Экспериментальные театральные исследования Фокина в этой области склоняют зрителя к выводу, что лечить Художника не следует. (Художника с невероятной тратой душевных сил играет Евгений Миронов).

Сценографом А.Боровским выстроена на подмостках больничная палата-клетка, стены которой - мрачные железные панцири кроватей. На них висят, скрючившись, люди, то молча, то время от времени выкрикивая бессвязные словосочетания: "Ультрамарин!", "Таблетки от стресса!" Здесь перемешаны мучительное буйство больных и меркантильные интересы здоровых, пластическое изящество танцев первых и уверенно-захватническая поступь вторых. В какой-то момент на первый план назойливо проглянет тема "Художник, его окружение и презренный металл".

В этом коротком действе много пристального внимания уделено уродливой земной болезни, чуть меньше - талантливому и возвышенному творчеству.

В спектакле также заняты: Е.Германова, А.Смоляков, К.Кайоль и другие.

М.Х.

"Признание авантюриста Феликса Круля" Томас Манн
Инсценировка - Иван Савельев
Постановка, режиссура и музыкальное оформление - Андрей Житинкин
Сценография и костюмы - Андрей Шаров
Премьера - 25 сентября 1998 года
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность - 3 часа

Серая, холодная тяжесть подземелья; ощетинившаяся акульим оскалом кроваво-красная решетка лифта; в центре сцены одиноко стоит изобретение мосье Гийотена... Медленно под сухую барабанную дробь появляется юноша, аккуратно расчесывает волосы, неторопливо кладет голову в отверстие гильотины... стремительно падает металлический нож и кто-то испуганно ойкает в зале.

Наглядно продемонстрировав, что же бывает с нехорошими мальчиками, пошедшими по кривой дорожке, создатели спектакля начинают нескончаемо долгий и утомительно многословный рассказ о том, почему же молодая жизнь Феликса Круля закончилась столь бесславно. Очаровательно улыбаясь и нежно прижимая к груди "отрубленную" голову, "казненный" герой начинает свою исповедь.

Хотя лауреат премии "Антибукер" Иван Савельев и позволил себе дописать за Томаса Манна финал, в целом с текстом он обошелся на удивление аккуратно, сохранив основные сюжетные ходы и перипетии практически без изменений. Однако, оставленную в относительной неприкосновенности форму, Житинкин наполнил весьма вольно трактованным содержанием: галерея изображенных писателем лиц, стараниями режиссера превратилась в выставку утрированно нелепых, гротескно анекдотичных карикатур.

Больше всего досталось главному герою, сочиняя которого Андрей Житинкин неожиданно впал в совершенно ненужный и неуместный морализаторский тон. Образ очаровательного мерзавца, неподражаемого плута, ловкого самозванца, "оборотня" изящно выписанный Томасом Манном, растаял в облаке бутафорского театрального дыма. На сцене судорожно суетится закомплексованный неврастеник. Да, Круль Сергея Безрукова ворует, мошенничает, обольщает, совращает, убивает, наконец... Но как же нелегко ему это дается, как бедный мальчик страдает, как мучительно рефлектирует - до слез, до отчаяния.

Плутовской роман, превращенный в наглядное пособие к учебнику морали, право слово - зрелище скучное, а в интерпретации Андрея Житинкина, мягко говоря - неуместное. Одеяния поборника нравственности режиссеру явно не к лицу.

Видимо чувствуя это Житинкин не стал жертвовать своей излюбленной темой. Феликс Круль неоднократно упоминает о присущем ему "даре любви", ненавязчиво намекая на то, что не чурался заниматься древнейшей профессией. Как и следовало ожидать, этот мотив был проработан во всей своей полноте (точнее - наготе). Пряный эротический аромат, разлитый в воздухе спектакля, подчеркивают агрессивно-сексуальные костюмы Андрея Шарова: обтягивающие трико мужчин и полупрозрачные платья женщин.

Остается только посочувствовать Сергею Безрукову, которого в течении спектакля с завидным постоянством домогаются и обнажают особы разного пола, возраста и профессий.

В спектакле так же заняты: Вадим Алексеев, Марианна Шульц, Камий Кайоль, Сергей Беляев.

А.С.

"На дне" М. Горький
Постановка Адольфа Шапиро
Художник Александр Боровский
Премьера - 31 марта 2000 года
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность - 3 часа 15 минут

Многолетний постановщик Рижского ТЮЗа Адольф Шапиро, перебравшись в Москву, ставит здесь не часто, но уж столичные коллективы для совместной работы выбирает осмотрительно. Лет пять назад в Театре п/р О.Табакова Шапиро выпустил горьковских "Последних", прозвучавших пронзительно и лирично. Сегодня в том же театре он обращается к "На дне", одной из самых скомпрометированных советской эпохой пьес буревестника революции. К Шапиро стоит прислушиваться: раз взялся за "На дне", значит, расслышал гул, не до каждого пока докатившийся. Если в "Табакерке" - то разглядел и вычленил в труппе ансамбль, без которого не имело смысла ставить эту пьесу.

В оформлении А. Боровского (зеркальное отображение амфитеатра зрительного зала: те же деревянные скамьи с обозначенными номерами мест) мы, зрители, вольны прочитать прямой намек. Впрочем, на этом не настаивают. Такое игровое пространство (не столько горизонтальное, сколько диагонально-вертикальное) оказывается для актеров чрезвычайно удобным, функциональным и осмысленным. У каждого из героев - своя лавка, свои пронумерованные нары. На одних - тихо и неозлобленно доживает последние часы Анна (М. Салакова); на других - застыла над книжкой в изломанной позе кусающая ногти Настя (Е. Германова); сломя голову, перескакивает через их ряды куражащийся Алешка (С. Безруков); укрывшись с головой, прикорнул на жесткой доске лукавый Лука (О. Табаков)... В этом камерном пространстве теснота ощущается почти физически, так что невольно начинаешь прикидывать, сколько всего персонажей толчется, суетится, пререкается и коротает дни в стенах горьковской ночлежки. Оказывается, семнадцать вместе с хозяевами.

При том, что режиссером продумана жизненная история каждого, будь то Актер (А. Смоляков) или Татарин (С. Угрюмов), зрителю нелегко дается вместить в сознании и воспринять столько покалеченных биографий. Безысходность существования в этом мирке (путь вовне один - побег, хотя бы даже и в смерть), однако, очевидна. Ее играют все: понимание этой обреченности сквозит в утешительно-добродушных репликах Луки, непримиримость по отношению к ней - в сжимающей слабые кулачки Наташе (студентка Школы-студии МХАТ М. Салова), вызов - в невеселой браваде шулера и говоруна Сатина (А. Филиппенко); растерянность - в наивно-доверчивых интонациях Актера, его широко распахнутых глазах и мольбе во взгляде...

Актерский ансамбль достоин высоких слов. Тем не менее, в нем выделяются: Смоляков (в хорошую сторону) и Безруков с Германовой (в противоположную). Первый играет неожиданно, тонко и глубоко, последние - напротив, предсказуемо, жирно и бездумно. В спектакле также заняты: А. Золотницкий, С. Беляев, Я. Бойко, М. Хомяков, В. Егоров и др.

Спектакль можно видеть то в помещении театра Табакова, то на сцене МХАТа им. Чехова (зрительские места в этом случае расположены также на сцене).

М.Х.

"Песочный человек" Александр Марин по Э.Т.А. Гофману
Постановщик - Александр Марин
Художник - Валентина Комолова
Премьера - 22 декабря 2000 года
Спектакль идет без антракта, продолжительность 1 час 30 минут

"Песочный человек" Гофмана принадлежит циклу "Ночных повестей", о которых Г. Гейне писал: "Дьяволу не написать ничего более дьявольского". Жанр сценической фантазии режиссера Марина по мотивам философски-мистического повествования Гофмана постмодернистски вызывающ: "Триллер времен Просвещения". Так гласит афиша.

Взявшись перекраивать Гофмана на свой лад, Марин достиг результата более чем скромного - среднестатистической современной страшилки с потугами на интеллектуальность. Укоротив имя главного героя с Натанаэля до Натана, переместив персонажей из технической среды в сферы искусства и живописи, изменив реальный и жуткий гофмановский финал на надуманно-иносказательный и бесчувственно-холодный, режиссер преподнес зрителю не слишком занимательное полуторачасовое зрелище. Казалось, как могло бы разгуляться на Гофмане театральное воображение! Ан нет, большинство приемов примитивно и усыпляюще: свет гаснет - свет зажигается; вздохи, извивания и встряхивания роскошными волосами за мутной занавеской роковой куклы Коппелии - двойника добродетельной Клары (обе роли исполняет студентка Школы-Студии МХАТ, уверенная и мастеровитая Дарья Мороз); да еще подпущено музычки с чертовщинкой... Главный романтический герой (Виталий Егоров) с самого начала действия взвинчен, истеричен, недалек и способен спутать более чем очевидное Зло с померещившимися Добром и Красотой. А далее - упорствовать в своем заблуждении.

Спектакль перенасыщен недодуманными мыслями, а какая-либо полноценная, сквозная отсутствует. Весьма уместной по отношению к постановщику кажется фраза Л.Н. Толстого: "Он пугает, а мне не страшно".

В спектакле также заняты: Д. Бродецкий, О. Мазуров, П. Ильин.

М.Х.